"Ты чё расселась, моя мама стоит!

Уступи место" - кричал на меня муж в автобусе, схватив меня за руку. Я на девятом месяце беременности была. Люди замерли, и тут незнакомая старушка громко сказала всего одну фразу.
Находясь на девятом месяце, Вера чувствовала себя обессиленной, словно из нее выжали все соки, и никак не предвкушала радость материнства. В квартире, где она прожила последние несколько лет, все напоминало о присутствии другого человека. Это было царство Нины Аркадьевны, матери Игоря, и Вера ощущала себя здесь скорее гостьей, чем хозяйкой.
Каждая деталь интерьера словно говорила о Нине Аркадьевне. Игорь же, словно тень, постоянно находился рядом, осуществляя контроль. Контроль ключевым словом в их отношениях был. Он распоряжался ее финансами, хотя основной доход в семью приносила Вера, работая бухгалтером. Он вмешивался в ее общение, критиковал ее внешний вид и, казалось, пытался управлять даже ее мыслями.

Игорь не имел постоянной работы, перебиваясь случайными заработками, что, как чувствовала Вера, лишь усиливало его стремление к власти. Нина Аркадьевна всегда молчаливо поддерживала сына, ни разу не встав на сторону веры, даже в незначительных спорах. Когда Игорь вел себя грубо или унижал ее, свекровь хранила молчание, которое говорило громче любых слов. Иногда, поймав взгляд свекрови, Вера чувствовала смесь сочувствия и презрения. Она устала, морально и физически. Беременность протекала тяжело, и дело было не , внимание, только в токсикозе и отеках. Тяжесть лежала на душе, сковывая движения и отравляя каждый вдох.
Она боялась всего: конфликтов, одиночества, будущего, Игоря. Она помнила начало их отношений: романтические свидания, красивые слова, обещания вечной любви. Игорь казался внимательным, заботливым и сильным. Но постепенно в их отношения прокрадывались ревность, подозрительность и желание подчинить ее своей воле.
Вера пыталась сопротивляться, но силы покидали ее с каждым разом. Она все больше замыкалась в себе, стараясь не провоцировать гнев Игоря. В день поездки в поликлинику она чувствовала себя особенно плохо: тошнота, головокружение, боль в спине. Но Вера молча встала, надела самое неприметное платье и завязала волосы в тугой пучок. Она знала, что даже малейшая оплошность может вызвать раздражение Игоря.
Он ждал ее в коридоре, недовольно поглядывая на часы. Нина Аркадьевна уже сидела в прихожей, одетая и готовая к выходу, даже не взглянув на веру. "Ну чего копаешься? " - Буркнул Игорь, хватая ее за руку. "Опаздываем". Вера вздрогнула от резкого прикосновения, но ничего не сказала. Она привыкла молчать. Всю дорогу до автобусной остановки Игорь ворчал, жалуясь на пробки, врачей и жизнь вообще. Вера шла рядом, опустив голову, стараясь не привлекать к себе внимания. Нина Аркадьевна шла чуть позади, сохраняя молчание.
На остановке толпился народ. Веру затошнило. Она сглотнула подступивший к горлу комок и крепче сжала руку Игоря. "Мне Плохо", - прошептала она. "Ничего, Потерпишь, Сейчас Автобус Подойдет", - отрезал Игорь, не останавливаясь. Автобус был переполнен людьми, спешащими по своим делам в этот серый осенний день. Вера, на девятом месяце беременности, с трудом протиснулась в салон, держась за поручень побелевшей от напряжения рукой. Живот тянуло, дышать становилось все тяжелее, а духота в автобусе казалась невыносимой. Игорь и Нина Аркадьевна, как всегда, шли следом, не проявляя ни малейшего беспокойства о ее состоянии.
После нескольких остановок освободилось одно место. Вера, почувствовав, что ноги подкашиваются, быстро опустилась на сиденье, стараясь не обращать внимания на недовольные взгляды окружающих. Ей действительно было плохо, и сейчас единственным желанием было немного передохнуть. Внезапно раздался резкий голос Игоря: "ты чего расселась? Моя мама стоит! Место немедленно уступи! " Вера вздрогнула. Слова Игоря, грубые и унизительные, прозвучали как пощечина. Она почувствовала, как краска заливает лицо от стыда и унижения.
Вокруг повисла напряженная тишина. Пассажиры отвернулись, делая вид, что ничего не происходит. Никто не хотел вмешиваться. Вера опустила глаза, не зная, что делать. Она привыкла уступать, подчиняться воле Игоря, ставить его желания выше своих собственных. Так было проще, легче избежать скандала. Но сейчас, в этом переполненном автобусе, под пристальными взглядами незнакомых людей, ей вдруг стало невыносимо стыдно за себя, за свою слабость.
Нина Аркадьевна, стоявшая рядом с Игорем, бросила на веру презрительный взгляд. В ее глазах читалось осуждение. Она всегда считала веру недостойной своего сына, слабой и бесхарактерной. И сейчас, наблюдая за ее замешательством, она лишь убеждалась в своей правоте. Вере показалось, что она задыхается. В животе кольнуло, и она невольно схватилась за него рукой. Игорь, не дождавшись ее реакции, снова повысил голос: "я тебе что сказал? Вставай, кому говорят! В этот момент из глубины автобуса раздался спокойный, но твердый голос: полный рассказ в ммeнт u.