Оформив дарственную дочери на дом, я и подумать не могла, что моя жизнь превратиться в кошмар и жить я буду в холодном сарае.

Но в один из дней я нашла папку мужа с надписью "Открыть, Когда всё Потеряно" и я открыла.
Солнечные лучи робко проникали сквозь полупрозрачные занавеси, нежно касаясь старенького кухонного стола, за которым мы с Виктором когда-то делили чаепития. На столе возвышались три папки: "Моё Будущее и Будущее Моих Детей". Я решилась исполнить волю покойного мужа: "света, одари их всем, пока ты жива. Пусть радуются, а ты будешь спокойна". Виктора не стало несколько лет назад. Неожиданный сердечный приступ, и квартира без него казалась непомерно большой и пустой.
Я поправила потёртую скатерть и открыла первую папку. Документы на просторный дом с земельным участком в черте города. Он перейдёт Ирине, моей старшей дочери. Вторая папка - для Алексея, моего сына. Загородный дом в нескольких километрах от города и гараж с его видавшей виды "Ладой". Третья - для Марины, младшенькой. Сбережения и кооперативная квартира, которую мы с Виктором приобрели в девяностые. Я улыбнулась, представляя радость детей. Виктор всегда говорил: "Дари от Чистого Сердца, Света, а не из Чувства Долга". Звонок в дверь мои размышления прервал. Ирина, как всегда, пунктуальна. Я пригладила волосы, поправила платье и пошла открывать. Мам, привет! Ирина воздух возле моей щеки чмокнула. В свои годы она была похожа на меня в молодости: те же каштановые волосы, те же высокие скулы, но в её глазах читалась жёсткость, которой у меня никогда не было. Алексей и Марина уже здесь? " - Спросила она, проходя в прихожую. Ещё нет. Ты же знаешь, Лёша всегда опаздывает, а Марина только с поезда". Ирина вздохнула, бросив сумку на диван. Как обычно. К двум часам дня все собрались за столом.

Алексей нервно постукивал пальцами по чашке с чаем. В свои годы он так и не нашёл своё призвание: то автомеханик, то менеджер, то снова без работы. Марина, моя младшая дочь, сидела тихо, сложив руки на коленях. В свои годы она работала учительницей в начальных классах, любила свою работу, но дохода она почти не приносила. Я откашлялась, ощущая дрожь в пальцах. "Я собрала вас, потому что приняла важное решение. Ваш отец всегда говорил, что нужно давать от чистого сердца. Поэтому я решила распределить имущество сейчас, пока я жива, чтобы видеть вашу радость". В комнате воцарилась тишина. Алексей выпрямился. Марина удивлённо брови вскинула. Ирина осталась невозмутимой, но её глаза блеснули. "Ирина", - я подвинула к ней первую папку, - "ты всегда любила этот дом. Здесь ты выросла, здесь мы отмечали твоё восемнадцатилетие. Он твой". Ирина слегка улыбнулась, но тут же скрыла эмоции. "Спасибо, мам. Это … неожиданно". "Алексей", - я повернулась к сыну, - "тебе достанутся дача и гараж. Ты всегда любил там копаться". "Мам …", - Алексей замялся. Его глаза заблестели. Спасибо". А тебе, Марина", - я Посмотрела на Младшую Дочь, -"сбережения и кооперативная квартира. Я знаю, ты мечтаешь открыть свой детский центр".
Марина рот рукой прикрыла. "Мам, это слишком. Я не могу". Я улыбнулась. "Я оставила себе достаточно, чтобы жить спокойно. Это то, чего мы с отцом всегда хотели". Вечером мы документы у нотариуса подписали. Ирина бутылку дорогого вина заказала. Алексей тост произнёс. Марина помогала мне убирать посуду, шёпотом спрашивая: "мам, ты уверена? Я её руку сжала. "Уверена, Милая". Один за другим они ушли. Алексей на раннюю смену сослался. Марина на поезд спешила. Ирина задержалась, обходя дом, словно уже прикидывала, где что переставить. "Мам, когда ты планируешь переехать? " - Спросила она, как бы между делом поправляя штору. "Переехать? " - Я растерялась. "Ну да, мы с Сергеем хотим начать ремонт. Детям нужно больше места". Я замялась. В моих планах было остаться здесь хотя бы на время. "Я Пока не Думала".
Ирина улыбнулась, но её глаза остались холодными. "Пойдём, я Покажу Тебе Кое-что". Она взяла меня под руку и повела через кухню к выходу на участок, щёлкнула выключателем, и в свете лампы показался наш старый домик, по сути, сарайчик, где Виктор хранил инструменты. "Мы Можем Переделать его для Тебя". Ирина рукой пространство обвела. "Поставим печку получше, проведём воду. Будет уютно". Её голос стал тише, и от этого по спине пробежал холодок. "В конце концов, мам, тебе ведь не нужно много места, правда? Я стояла, чувствуя, как холод от земли проникает сквозь тапочки. Стены будто сжались вокруг меня. Моя дочь, моя Ирина, предлагала мне переселиться в сарай. "Я уже Поговорила с Мастером", - продолжала Ирина, не замечая моего молчания. "Он на Следующей Неделе Начнёт". Горло сжалось, но я кивнула. Слеза скатилась по щеке, но я отвернулась, чтобы она не видела. Через недели после подписания бумаг я стояла в том, что Ирина называла моей комнатой. Сарай переделали наспех. Железная кровать у стены, старый комод, тумбочка с лампой. В углу поставили биотуалет и душевую кабину, отгороженную пластиковой шторкой. Пол остался бетонным, прикрытым тонким ковриком, который не спасал от холода.
"Идеально", - заявила Ирина, когда рабочие ушли. Она даже не спросила, согласна ли я. утром я проснулась от шума грузовиков. Через мутное окошко видела, как грузчики выносят мебель из квартиры. Мой обеденный стол, который мы с Виктором купили в первый год брака. Шкаф с резными дверцами, доставшийся от бабушки. Кресло, где Виктор читал газеты по вечерам. "Мы Обновляем Интерьер", - объяснила Ирина, заметив, как я смотрю. "Сергей Считает, что Старьё - Убого". Я кивнула, проглотив ком в горле. Что я могла сказать? Это больше не мой дом. В тот же день я попыталась войти в квартиру через парадную, чтобы взять воды. Ключ не повернулся. "Ой, Забыла Предупредить", - Ирина появилась в дверях. - "Мы сменили замки. Для безопасности. Пользуйся дверью с участка. Я тебе воду в холодильник поставлю". Холодильник, маленький, как в общежитии, стоял в углу домика. Словно я не мать троих детей, а студентка. Дни в один сливались. Ирина велела своим детям, десятилетнему Максиму и восьмилетней Лизе, "не Беспокоить Бабушку в её Комнате". Моей комнате в сарае, точнее. Однажды утром Ирина в дверь утром постучала. "Мам, нужна помощь. Присмотри за детьми. Няня заболела, а у меня важная встреча". Конечно", - я кивнула. Это же мои внуки". Отлично, они поели. Максиму надо доделать уроки, Лиза должна позаниматься на скрипке. Я к четырём вернусь". К полудню дети проголодались. Я открыла холодильник: полбутылки воды и пачка печенья. Бабуль, пошли в наш дом, а то у тебя тесно и есть нечего", - спросила Лиза.
"У Меня нет Ключа, Милая". "Но ты же Здесь Живёшь", - Максим нахмурился. "Я Живу Здесь", - я указала на домик. - "А Большой дом Теперь Принадлежит Вашим Родителям". Лиза нос сморщила. "Это странно. Почему бабушка в сарае живёт? Я не знала, что ответить, чтобы не очернить их мать. В итоге заказала пиццу на свою карту, ту, что была привязана к сбережениям, которые я отдала Марине. Ирина вернулась не в четыре, а в половине шестого. "Мам, ты серьёзно? " - Она нахмурилась, глядя на коробки от пиццы. - "Детям Нельзя Фастфуд по Будням". "Они Были Голодны", - тихо ответила я. - "а у меня нет доступа к кухне". Ирина театрально вздохнула. "Могла бы позвонить мне. Не хотела отвлекать тебя от встречи". Ночью, сидя на кровати и слушая гул старого холодильника, я завернулась в кардиган Виктора. Холод до костей пробирал. Обещанной Ириной теплоизоляции так и не появилось. Как всё пошло не так? И что мне теперь делать? На следующее утро я проснулась с жаром и болью в горле. Каждый шаг слабостью отдавался. Я написала Ирине: "плохо себя чувствую. Не могли бы вы принести чай и лекарство? Ответа не было часа. Я позвонила - автоответчик. К вечеру жар усилился. Я под тонким одеялом дрожала. В отчаянии написала Алексею и Марине, стараясь не пугать их. Алексей ответил первым: "мам, я на выезде, вернусь в пятницу. Поправляйся". Марина сразу перезвонила.
"Мам, у тебя голос пропал. Ты пила что-нибудь? Ирина у тебя была? "Нет", - призналась я. - "наверное, она занята". "Это возмутительно. Я позвоню ей сейчас". Через час Ирина с пачкой парацетамола и остывшим чаем появилась. Марина сказала: "ты болеешь! Она на расстоянии держалась. "Я суп в микроволновке на веранде оставила. Разогреешь потом". Она ушла, даже не спросив, как я себя чувствую. Ночью, лёжа в темноте, я плакала. Когда моя дочь такой чужой стала? Когда я для неё обузой стала? На следующий день жар спал, но душа оставалась раздавленной. Чувствуя себя чуть лучше, я решила разобрать коробки, которые свалила в углу, когда переезжала. Среди одежды и мелочей наткнулась на старый чемодан Виктора, запертый на маленький замок. Он однажды упомянул: "Если Меня не Станет, Ключ в Ящике с Запанками". Запанки, как и комод, наверняка, уже на свалке. Ирина выбросила почти всё старое, но замок выглядел хлипким. Вспомнив, как Алексей в юности увлекался вскрытием замков, я взяла шпильку и после нескольких попыток открыла чемодан. Внутри лежали фотоальбомы, которые я никогда не видела, папки с документами и конверт с моим именем, написанным почерком Виктора.
Подпись гласила: "Открыть, Когда всё Потеряно". Я села на кровать, дрожащими руками вскрыла конверт. Голос виктора ожил в строках. "Моя дорогая света, если ты читаешь это, меня нет. И что-то не так пошло. Я всегда надеялся, что это письмо останется непрочитанным, но я слишком хорошо знаю наших детей. Ирина унаследовала твою красоту, но, к сожалению, не твоё сердце. Алексей вечно ищет себя, а Марина боится собственной тени. Я молюсь, чтобы я ошибался, но, если ты открыла это письмо, они тебя подвели. Может быть, даже глубоко ранили. Знай, я подготовился. Ты всегда была слишком доверчивой, видела в детях только хорошее. Это то, за что я тебя любил, но из-за чего волновался. Во-первых полный рассказ в ммeнт u.