Холодная кровь. Дурной запах я ещё на подходе к квартире почувствовал.

Эту ледяную гниль, тошнотворный миазм разложения на своём веку я встречал столько раз, что практически забыл, каково это - бояться зрелища.
Практически.

Мой палец не успел коснуться звонка, как дверь отворилась. Хозяйка квартиры, в которой я снимал комнату, - дородная крашеная женщина с заплаканными глазами - при виде меня судорожно всхлипнула и кинулась на шею. Ненавижу касания.
- Достаточно, - прохрипел я из-под её медвежьих объятий, - показывайте, что у вас тут.

В квартире было холодно. По непонятной причине хозяйка не закрывала окна, и в сыром воздухе узкой кухни вонь парадоксально казалась ещё противнее. Задержав дыхание, я в три предельно осторожных шага прошёл к окну и выглянул наружу; на лицо тут же упало несколько капель. Почему когда в городе происходит какая-то мерзость, обязательно идёт дождь?
- Что же мне делать? Вечером сестра с мужем должны были приехать, а что же я им … как же я их тут … боже праведный! - Она перекрестилась, а я еле сдержал отвращение и снова посмотрел за окно. Унылая пастораль: широкий подоконник, ржавая пожарная лестница, такие же бесцветные дома напротив.
Я продышался и обернулся. Интерьер кухни был живописным: бурые разводы и кляксы на стенах, ещё склизкие следы внутренностей на всех возможных поверхностях, ошмётки разодранной плоти на полу; разбросанные банки, тарелки, разделочные доски и бог знает что ещё. Я прищурился; винты и шестерёнки в моей приходили в действие. Я присел на корточки, мазнул пальцем по коричневатой жиже и принюхался.
- Кто находился в квартире, кроме вас?
- Лили, но она больна и не выходит из комнаты. Всё.
- Вы уверены? - Мой палец указал на место под кухонной тумбой, где виднелось несколько смазанных следов. Хозяйка охнула и прикрыла рот руками, а затем выпучила глаза как рыба.
- Это был Барни! Точно, я слышала, как он шатался здесь, пока я отходила. Боже праведный … никогда бы не подумала! Но почему.
- Он сейчас здесь? - Я поднялся и сунул руку в карман, нащупывая верного спутника всех моих злоключений - жёлтую фигурку Йоси, моего тотемного жирафа. О, это была преинтересная история ….
- Д - да.
- Приведите его.
Пока хозяйка отходила, я ещё раз огляделся, подмечая детали. В том, что это не Барни, сомнений у меня не было, - слишком хорошо я знал этого старого простофилю. Сколько бы ненависти он не питал к человечеству, у него бы не хватило яиц устроить резню при белом свете, а потом ещё и остаться дома. Но кое-что хотелось бы проверить ….
- Чудовище! Шею тебе сверну, мерзавец! Ты вообще понимаешь, что наделал? - Крики хозяйки разносились по всей квартире. Я поморщился снова. Эта маразматичка перепугает всех свидетелей мне. Я подошёл к двери так, чтобы Барни не смог с первого взгляда увидеть кухню. Ловушка сработала: старый хрыч, растерявшись, сделал шаг за порог кухни и наступил ещё сырую лужицу слизи.
- Уведите его, неме … - начала хозяйка, но я её перебил.
- Успокойтесь. Это не он, - я указал на куда более тонкий след у тумбы и на массивный отпечаток Барни, - он хоть на цыпочках танцевать будет, его лапищу ничем не скроешь.
- Тогда что ….
- Помолчите! - Святая дедукция, откуда такие истерички вообще берутся, - Барни, скажи мне. Тебе знакомо это? - Я показал ему кость. Очевидно, кусок хребта. Усталые, но умные глаза старика вспыхнули любопытством, он присмотрелся, затравленно глянул на хозяйку и посеменил к окну, затем дёрнул своей вытянутой головой и снова опустил взгляд.
- Как я и думал. Хороший мальчик, Барни, - из другого кармана я достал бинокль и присмотрелся к дому напротив. Губы сами с собой в улыбке растянулись.
- Выдайте собаке порцию рыбных котлет, если вы их решитесь приготовить, - я протянул бинокль хозяйке. Спаниель, услышав заветное "Котлеты", заметно оживился. Женщина ахнула же возмущённо. На крыше соседнего здания два кота доедали остатки украденной рыбы.