Я сижу в углу палаты номер 117.

07.04.2017 в 10:29

Мой мозг расслаблен, я даже не слышу, о чём говорят те двое: Иван со смешной фамилией - бездомный и зашедший через балкон мастер. Пальцы мои сжимают тонкий и вместе с тем мягкий лист бумаги. Аккуратным каллиграфическим почерком там описана вся моя жизнь, от начала до конца. Я взглянул ещё раз на этот мир - обвёл взглядом комнату, уже более осмысленно. Мастер начал свой рассказ о том, как он попал в лечебницу. Привычно, в общем - то.

Снова отключаюсь, все эти разговоры я успел прослушать раз десять. Уже понял, что пытаться прокрутить в голове неповоротливые и слоноподобные мысли - бесполезно. Они впадают друг в друга, соединяясь в более крупные потоки, которые в свою очередь тоже сливаются воедино. А я - лодка, идущая по этим потокам. Они - волны, то бурлящие, то спокойные, но неизменно уносящие меня вдаль.
Память мне выцветшие картинки - моё прошлое подкидывает. Зыбкое, глубокое, далёкое. И вот снова она. Выплывает на очередном гребне волны в этом бесконечном море воспоминаний. Облачённая в юнифу и гордо вышагивающая среди мерных рядов нумеров. Такой я запомнил её. Правду говорят, первое впечатление - самое яркое.
Что было дальше? А дальше я, наконец, понял, что не зря взял тогда в руки ту странную книгу. Маленькая, в переплёте, обрамлённом серебром, она искрила и блестела в свете закатных лучей. Помню запах пыли и атмосферу тайны, что окружали меня на чердаке старого дедушкиного дома.
Шелест страниц - крыльев затягивал. Красивые буквы, аккуратно выведенные чьей-то лёгкой рукой. Я плохо читал в то время, но это было и не нужно. Страницы липли, обнимали моё лицо так плотно, что вскоре я полностью погрузился в них. Истории каких-то людей. Каждый лист - новая повесть. Мои веки смыкались, представляя их всех, будто живых, существующих в реальности.
А потом я пропал. Потерялся среди этих персонажей, будто став одним из них. В огромной библиотеке миров, каждый из которых был мне открыт. И я стал путешествовать. Брал книгу в одной вселенной, читал её и попадал в другую. Я противостоял англичанам бок о бок с Д'артаньяном и тремя мушкетёрами. Вместе с Робертом сидел в гостях у патриции, попивая кофе с пирожными.
Я обогнул земной шар вместе с Филеасом фоггом, чтобы потом встретиться с Шерлоком и пойти вместе с ним в клуб "Диоген".
Путешествие тянулось за путешествием, миры сменяли друг друга быстрее, чем день сменяет ночь. Порой за сутки я до пяти вселенных проходил. Бесчисленное количество людей, аккуратно обрисованных пером автора. Их характер, их поведение чернилами выведены на листках. Жизнь тщательно в своей личной книге прописана.
Миры по ту сторону книг пестрят лишь чёрными полосами на белой поверхности бумаги.
Вновь и вновь я в лица смотрю. И каждый раз странное чувство рождается. Тоска. Концентрированный раствор этой кислоты я случайно залпом выпил. Болезненно разъедая горло, заставляя легкие раствориться, шипящая жидкость проникала всё глубже. Я тускнел. Старел, как портрет молодого грея. И всё, чего я хотел - сбежать. Обратно, в родной дедушкин дом, проснуться на чердаке и больше никогда не трогать эту треклятую книгу.
Я устал от миров, где каждый человек - лишь кусочек большого механизма, не имеющий своей воли, слепо следующий сюжету. Какие бы непреложные обеты тебе он не давал, он поступит только так, как велел ему автор.
И вот в одном из своих бесполезных скитаний я нашёл её. Эту прекрасную лили. Она стала смыслом моей жизни, ибо она была настоящая. Реальна, как я … нет, даже реальнее меня. Лили была самой живой из всех живых во всех мирах. Я за ней следил. Будто ребёнок, играющий в сталкера, прятался между букв в строках. Становился восклицательным знаком в конце вопросительного предложения или скрючивал спину там, где должна стоять точка.
Но она заметила меня. И сразу всё поняла.
- потерялся в мирах? - голос у лили был острый, как бритва, и мягкий, как перина. А я стоял, грубо порезанный и ласково обнятый им, совершенно не зная, что ответить. Да ей это было не нужно. Она просто схватила меня за руку и потащила. Казалось, в её теле спрятался мотор на три с половиной тысячи лошадиных сил. Сквозь миры! Сквозь страницы!
Лили показала мне любимые вселенные. С ней всё было легко. Легко говорить с безумным шляпником и пить чай в пять. Легко стреляться с Печориным. Нет, не за Мэри, конечно, за неё. Легко лениться с Обломовым и ходить по балам со штольцем. Легко даже бегать с фандориным в поисках кусочков утраченной рукописи Достоевского.
Она очищала меня, выводя тоску. Будто художник - реставратор, делала ярче краски, которые забрало время. Лили была спиртом для высохшего фломастера моей души, заставляя его чертить вновь насыщенную линию жизни.
Однажды, стоя на борту наутилуса, я смотрел в океан и воображал. Представлял себе, как бы все было не в этом мире. Люди, живущие в реальности, не осознают, насколько их много и какое количество миров они могут создать и создают каждый день. А я понимаю, ведь я прожил добрую десятую часть века во вселенных, которые были созданы ими.
Тогда-то я и решился спросить лили о том, что мучало меня всё это время.
- лили, вот скажи, только честно, отсюда есть выход? - я старался говорить непринужденно, будто невзначай роняя во влажный соленый воздух каждое слово.
- есть. Выход есть всегда, вопрос лишь в том, а нужен ли он тебе? - лили говорила в своей привычной манере. Одновременно и резала и нежно ласкала слух.
Выход. Он нужен ли мне? С каждым днем, проведённым с ней, я все больше убеждался, что выход мне не нужен.
У меня было все, о чем я когда либо мог пожелать.
Бесконечные приключения, еда, вода и, конечно, она - лили. Так зачем мне возвращаться.
И снова все продолжалось, мы бегали сквозь вселенные, как кометы. Возвращаясь в любимые, переживая там самые прекрасные моменты.
Лили никогда не унывала. Стоя на похоронах дамблдора, или смотря, как воды андуина уносят лодку с телом боромира, она могла прыснуть в ладошку и быстро убежать в другую реальность.
Ни один герой не был ей близок, она обожала играть с ними. Это было её особенное развлечение. Заманить Элли в маковое поле, сжечь чучело, утопить дровосека и натравить саблезубых тигров на Льва или помочь непутёвым космическим пиратам схватить глупую девочку Алису.
Она вмешивалась в истории, ломала каноны. И всегда оставалась безнаказанной, ловко убегая со мной в другой мир. Наверное, поэтому ей никогда не было скучно. Она умела жить в этих вселенных, чего не мог себе позволить я.
- слушай! А ты никогда не хотела домой? В реальный мир? - перекрикивая гул самолёта, спросил я.
- нет! Да и меня там не особо ждут! - всё тот же бумажный голос. Лёгкий. Громкий. Нежный.
Самолет где-то над северным ледовитым океаном летел. Скоро его пилоту удастся достигнуть цели всей жизни - найти замерзшую во льдах экспедицию. Но этому не бывать! Так решила лили.
Она ловким движением выдергивает чеку из гранаты и кладет её прямо под кресло пилота. Не медля ни секунды, мы погружаемся в страницы другой книги.
- так, а всё же, почему тебя не ждут дома? - мы в какой-то секретной лаборатории стояли.
- всё ведь просто! Меня не ждут дома, потому что его нет, - она с размаху ударила ногой по голове какого-то мужика, которая была подключена к странному прибору. - эти миры и есть мой дом.
Голова покатилась по полу, вырванная из непонятной машины, а лили уже погружалась в новый мир.
И я за ней шёл.
Я всё время шёл за ней, наступая на пятки, пытаясь догнать. Но она убегала всегда. Как будто не хотела заходить в мой мир. Будто боялась, что войдёт и как всегда всё разрушит. Сломает, уничтожит и испортит весь сюжет. Я сближался с ней лишь в те моменты, когда мы заходили в какую-нибудь любимую нашу вселенную и ложились спать.
Перед сном я расспрашивал её о её прошлом, о том, как она попала в эти миры. Лили отвечала нехотя, но с каждым днём её мир открывался мне всё больше. Там расцветали сады детских мечтаний и грохотали вулканы детских травм. Океаны подростковых чувств, амбиций и желаний подтравливались потопленными нефтяными танкерами разбитых надежд. И, наконец, там был большой бермудский треугольник со страшной тайной внутри.
Лили была обычным человеком. Таким же, как я. это вновь вселило в меня надежду.
Мы в пещере сидели. Нао - грузный первобытный человек говорил о чем-то со своими соплеменниками. А лили и я внимательно осматривали каменные своды. В самом углу мы листок увидели. Ничем не примечательный, но совершенно не вписывающийся в атмосферу этого мира. Я поднял его, пальцы почувствовали знакомую мягкость.
На миг пещера наполнилась запахом древности и пыли, на стене появилось окно, сквозь которое бил яркий свет. Столы, стулья, коробки, старые вещи возникали тут и там. Воспоминание за воспоминанием всплывало. Вот и треклятая книга в серебряном обрамлении. Дедушкин дом. Чердак.
Наваждение пропало так же быстро, как и появилась. Снова пещера, снова тьма. Лили смотрит на меня странным взглядом, с какой-то ненавистью и надеждой. Всё в той же юнифе. Все с тем же прекрасным лицом. А я на листок смотрю. Лунный свет даёт мне возможность разглядеть только аккуратный каллиграфический почерк.
Воспоминания о листочке вновь меня к действительности вернули. Ночь уже давно опустилась на лечебницу, и тьма окутала нашу комнату. Мастер уверенно заявлял бездомному, что они сумасшедшие. А я твёрдо убедился в другом. В том, что я сошёл с ума. Поэтому выбрал именно этот мир. Листочек в моих руках лишь доказывает мои слова. Я свихнулся.
Ещё раз ввзглядом по написанному на мягкой бумажке пробежал. "Я сижу в углу палаты номер 117. Мой мозг расслаблен, я даже не слышу, о чём говорят те двое, Иван со смешной фамилией бездомный и зашедший через балкон мастер …". Нет, не может быть всё так просто.
Лили всегда мне говорила, всегда намекала. Выход есть. И вот я его нашёл. Мне ясно всё до мельчайших деталей, все подробности этого дикого запутанного рассказа. Она тоже человек, она как я. как же я мог не понять это сразу?
"Достав из кармана ручку, я начал писать прямо на листе бумаги. История была не закончена, её прекрасный каллиграфический почерк, такой же мягкий и острый, как и голос. Он будто кричал мне всё время, давая понять, как ей одиноко. Жить среди миров и не иметь своего. Приглашать к себе людей, которые потом уходили. Всегда уходили, узнав, кто их затащил в этот водоворот из событий.
Теперь я понимаю, откуда взялись те истории на страницах книги в серебряной оправе. Лили, почему ты не сказала мне сразу? Предложения в бумагу острыми ножами врезаются. И я режу правду - матку. Режу, чтобы сейчас освободить её. Ведь если я сейчас тут, в 117 палате, то она, несомненно, там. Избивает бромдена от бессилия и тягот одиночества.
Для неё слишком много хэппи - эндов, поэтому она их ненавидит. Её история всегда заканчивалась печально. Она - снаружи всех измерений и одновременно в одиночной камере, где всегда весна. И ей не выбраться отсюда. Без моей помощи никогда.
Я пот со лба смахиваю. Теперь осталось придумать хэппи - энд. Пальцы по листу корябают. Мой почерк отвратителен. Но это не важно. Я писатель этой истории! Отныне только я! Что же может быть удачнее всего? Комната блеском наполнилась. Миллионы крохотных ярких пылинок закатные лучи отражали. Я стоял посреди дедушкиного чердака, рядом стояла лили. Её недоумевающий взор бродил по деталям нехитрого интерьера, который так часто являлся мне во снах. Да, это самый лучший финал, какой только смог придумать. А для лили это первый. Happy end.