Day 28. Part 5.

Monday.

Мы подошли к мужчине, который, видимо, давал ключ к номерам, а узнав, что остался лишь один номер на двоих, слегка разочаровались, но нас оповестили, что там также есть диван, потому мы всё же решили остаться на ночь. Я пошла в номер, пока солист пошёл припарковать автомобиль и забрать спящего блондина.

Комната была относительно небольшая, но из-за чёртовски хорошего интерьера и дизайна это не было заметно. В номере была двухспальная кровать, телевизор, диван, письменный стол, кресло. В общем всё, как в обычном номере отеля.

Усевшись на кресло, я расслабилась. Буквально сразу открылась дверь, в которую Алекс "Занёс" Стива, который что-то невнятно говорил. Он аккуратно уложил его на кровать, а потом, сняв обувь, накрыл одеялом, после чего тот сразу умолк и можно было услышать тихое посапывание.
- Так мило с твоей стороны, - не удержалась я.
- Вообще-то это должна делать ты, но из-за физических параметров это делаю я, - улыбнулся он, снова выходя из комнаты.
Наверно, он пошёл за вещами. Ведь небезопасно оставлять их в машине. Через несколько минут он и вправду с чемоданами вернулся. Взяв оттуда свою пижамку, я пошла в ванную и переоделась. Смыла макияж, расчесала волосы и пошла к своему блондину, так сладко спавшему, которому даже не мешал яркий свет. Алекс тоже похлопотал немного, расстелившись на диване, затем свет выключился.
Вроде бы на этом моменте мы должны были уснуть. Но у меня сон в голову никак не шёл. Комната немного освещалась из-за полупрозрачных штор возле балкона: на улице ведь горели фонари. Прошло около часа, а мысли в моей голове всё не давали мне уснуть. Было бы неплохо высказаться кому-то, потому что переизбыток эмоций и давление в голове просто заставляли литься воде из глаз. Мне становится тяжелее дышать и я уже не могу сдерживаться. Поднявшись, я как можно тише вышла на балкон и опустилась на перила.
- Что с тобой? - Услышала я знакомый голос солиста.
- Почему ты не спишь? - Ответила я вопросом на вопрос, отворачивась от него.
- Ты пытаешься скрыть от меня слёзы. Зачем? Что тебя беспокоит? - Продолжал он.
- Что меня беспокоит? Алекс, я люблю его, а то, что было тогда. Это неправильно. Я саму себя в этом виню. Потому что я эту ситуацию спровоцировала. Я не могу быть любимой им, - начала выплёскивать эмоции я.
- Что такое любовь? Любовь - это то, что поджигает нас, и мы горим, горим пока наша любовь не остынет, а то и вовсе сгораем до тла. Что мы чувствуем, когда нас настигает любовь? Наверно, бабочки в животе, переживания, защиту от того, к которому чувствуем любовь, и мы бежим к нему. А что потом?
- Наивный. Так пишут лишь в книгах, - произнесла уже более спокойнее я. - тогда слушай: что такое страх? Страх - это пепел. Пепел, который может разлететься, чего мы сообственно говоря и боимся. Что мы чувствуем, когда нас настигает страх? Те же самые бабочки в животе, то же переживание, ту же защиту, и мы так же бежим к человеку, только не к которому чувствуем любовь, а к нашему родному человеку. Почему ощущение страха и любви одинаковое? Неужели это одно и тоже? В том случае, если да, то как мы понимаем, что мы сейчас чувствуем: страх или любовь? А если мы это все одновременно чувствуем? Что если страх и любовь - целое? - Говорила я, снова повышая голос, но теперь в моих глазах не было слёз, лишь твёрдая серьёзность.
- Не знаю, - ответил Алекс, закурив своё красное мальборро, запах которого проникал в ноздри и въедался в одежду и волосы, а дым прожигал глаза, отчего они вновь слезились, но теперь ещё больше.