"Прусско - Королевские" покои.

В июне 1817 года брат Александра I великий князь Николай Павлович женился на прусской принцессе Шарлотте, в православии Александре Федоровне.
На следующий год навестить любимую дочь собрался король Фридрих - Вильгельм III. В ожидании его приезда архитектору к. росси было поручено срочно переделать покои юго-восточного ризалита.

Комнаты второго этажа, оформленные росси в стиле высокого классицизма, составили великолепный ансамбль. Его дополняли помещения обновленной мыльни, китайских антресолей, а также антресолей второго этажа окнами во двор - в них поселили обер - гофмейстера. Третий этаж ризалита отремонтировали тоже, - он предназначался для королевской свиты. Срочность работ и роскошь отделки потребовали внушительных затрат: на все ушло более полумиллиона.
Изображений этих интерьеров не существует, архитектурные проекты не сохранились, но есть подробная опись, составленная сразу по окончании работ в июне 1818 года, и другая, более поздняя (1836) опись комнатного убранства. Старые документы, даже сухие перечни, обладают своеобразным очарованием. Простое перечисление тканей, мебели, светильников способно разбудить воображение.

Прусско - королевские покои начинались проходной комнатой (южная часть александровского зала, номер 282. Плафон и десюдепорты в ней расписал Джованни Баттиста Скотти, сын Карло, "под Лепную Работу с Пилястрами и Фигурами". Он же выполнял росписи и во всех остальных залах.
Стены проходной затянули малиновой тканью, простенки между окнами украсили зеркалами, а напротив них поместили огромную шпалеру, изображающую "Есфирь в Деревянной Резной Золоченой Раме".
Тронный зал Павла I ( номер 281) был обращен в большую столовую. Здесь провели самые капитальные работы. Еще валлен - деламот, создавая в 1764 году аудиенц - камору для Екатерины, разобрал одну из стен растрелли и в результате зал стал асимметричным: один из оконных простенков оказался шире прочих. Росси вернул залу симметрию, но для этого ему пришлось расширить противоположный простенок, уничтожив один из четырех, бывших здесь оконных проемов. Но так как на фасаде допустить подобную несогласованность было нельзя, на нем появилось ложное окно.
В зале окон стало три и, ради все той же симметрии, архитектор сделал среднее из них трехчастным, "на Манер Венецианского", с ложной створкой, которую закрыл зеркалами. Это окно и теперь сохранилось.
Зеркал в зале было много, а кроме того в нишах стояли две алебастровые статуи - цереры и флоры. Стены цвета светлой охры украшали белые сдвоенные колонны из искусственного мрамора и барельефы на уровне их капителей. Золотисто - желтые шторы, светлая мебель из тополя и позолота делали зал нарядным и солнечным.
В бывшей кавалерской ( номер 280) стены от пола до потолка покрыли малиновым штофом с белым узором, и такой же тканью была обита мебель красного дерева - 24 кресла и 4 дивана. На восточной и западной сторонах зала устроили мраморные камины, украшенные бронзой и порфиром.
Фонарик - эркер был решен в голубых тонах. Все простенки в нем покрывали зеркала от пола до потолка, а венецианские окна и дверь на балкон завешивали прозрачные шторы. Александра Федоровна, будучи уже императрицей, писала в своих воспоминаниях, что отец любил устраивать тут семейные ужины, на которых "Одне Только Дамы Сидели, а Мужчины Ужинали Стоя".
Бывший мемориальный кабинет Петра III ( номер 279) стал гостиной. Она редкой пышностью отличалась. Шелк на стенах и обивка золоченой мебели были белыми с оранжевыми полосами. Позолоченными были также карнизы, бронзовые украшения дверей, зеркальные рамы, "с Позолотою" был расписан потолок. Дополняли убранство малахитовый стол, два мраморных камина и три больших вазы, стоявшие напротив окон на постаментах из шокшинского красного порфира. Центральная, русской работы, была из сибирской яшмы, а боковые, фарфоровые английские.
Особенно интересной была люстра с фигуркой амура и четырьмя слоновыми головами, державшими в хоботах жирандоли.

Назначение следующих залов не менялось.
Уборная ( номер 278) была отделана голубым узорчатым штофом. Спальню ( номер 277) - белую с позолотой, обставили светлой мебелью из тополя. Маленький угловой будуар ( номер 276) облицевали белым искусственным мрамором. Роспись по нему выполнил, очевидно, а. виги. Дверь, ведущую из будуара в кабинет ( номер 275), тоже покрыли искусственным мрамором, поэтому стена казалась цельной: создавалось впечатление, что апартаменты здесь кончаются. Но тем более приветливо выглядела дверь, ведущая на балкон. С этого Г - образного балкона, открытого на миллионную улицу и дворцовую площадь, тоже можно было пройти в кабинет.
Кабинет продолжали называть большим. Стены в нем были зеленые, мебель орехового дерева с бронзовыми накладками, обитая зеленым штофом, камин - из желтого мрамора. Из собрания эрмитажа для украшения кабинета отобрали более 40 картин, среди которых были работы Ф. М. Матвеева, Яна ван гойена и гверчино.
Последнюю комнату - библиотеку с антресолью ( номер номер 273, 274) - только поновили.

Служебные комнаты окнами во внутренний дворик были не в пример проще: с простым дубовым паркетом, гладкоокрашенными стенами; потолки по периметру были "Расписаны Трафаретами". Впрочем, стоявшая там мебель красного дерева сейчас украсила бы любой дом.
Наконец, на месте северной части теперешнего зала номер 268 была оборудована приспешная кухня, служившая для разогревания и срочного приготовления еды. Здесь были соблюдены все правила гигиены, вполне согласующиеся с современными нам представлениями: стены кухни сверху донизу покрывали белые изразцы, а полы выстилала путиловская плитка.
Прусско - королевские покои просуществовали вплоть до пожара 1837 года, после чего эти залы стали второй запасной половиной.