Один к пяти.

Дверь бесшумно открылась, и упавший из коридора свет выхватил из полумрака комнаты очертания предметов. Стол, узкая кровать, кресло возле окна. У комнаты не было характера. Зайдя в неё, посетитель не смог бы определить, кому она принадлежит: молод хозяин или стар, мужчина он или женщина. Комната была частью квартиры, но казалась вырванной из больничных интерьеров и вклеенной в жилое пространство шутки ради.

- Родная, нам пора, - стоявший на пороге старик говорил негромко, вынужденно нарушая стерильную тишину.
- Я не поеду, - отозвался бесцветный голос.
Старик вздохнул и решительно вошел в комнату. Дверь за его спиной автоматически закрылась, и единственным источником слабого света осталось окно с видом на ночной город. Старик подошел к креслу и решительно опустил руку на кожаную спинку.
- Пегги, нам пора, - повторил он и добавил с мольбой: - пожалуйста.
- Нет, - кресло вздрогнуло, когда сидевшая в нем женщина выпрямилась, оборачиваясь и одновременно отстраняясь от старика. - Папа, прошу тебя, не надо больше. Я не хочу.
Пегги была единственным ребенком в семье - любимым, балованным, счастливым. Джек и Сэнди не могли нарадоваться на свою малышку, и она получала всё самое лучшее по первому требованию. Лучшие игрушки. Лучшие шмотки. Лучшие педагоги. Лучшие тачки.
На одной из них она и разбилась, не справившись с управлением. Ей было всего семнадцать, ее только что бросил первый парень. Родители, безмерно любящие и очень состоятельные, не раздумывали, подписывая договор о возвращении. Им хватало денег, чтобы купить Пегги много лет жизни, в донорах недостатка тоже не было. Те, кто когда-то пытался выправить финансовое положение продажей клеток, тканей и органов, теперь могли сдать и жизненную энергию.
Один к пяти. Возвращенные получали год жизни за пять чужих. Каждый донор - это два дополнительных года. Всего два.
Пегги вернулась чуть менее жизнерадостной, чуть более спокойной и строгой, чем была перед гибелью. Но за первым возвращением последовало второе, третье ….
Через шесть лет Сэнди молча ушла из дома и исчезла. Джек не объяснил ее уход ни знакомым, ни коллегам, ни самому себе. Признавать, что причина в Пегги, он отказывался. В конце концов, они оба обожали дочь и вдвоем принимали решение о ее возвращении. Каждый год, раз за разом.
Квартиру вскрыли только через неделю, когда соседи пожаловались на странный запах. В строго обставленной комнате на полу лежал старик с торчащими из груди ножницами, а в кресле сидела седая женщина с юным лицом. Эксперт определил, что она умерла через час после убийства отца.
На столе следователь обнаружил накарябанную от руки записку: "Не Возвращайте нас". Подколотый к ней лист из договора о возвращении предупреждал клиента о возможных побочных эффектах. "Заимствование черт личности и характера донора. Не подтверждено исследованиями". Аврора_за_штормом дети_шамамы следуй.