Сегодня день рождения Константина андреевича сомова.

30.11.2016 в 22:55

Никто из художников начала ХХ века не смог так блестяще и иронично изобразить всю пышную куртуазность, манерность, галантность и кокетливость Xviii века.
Весьма противоречивой и не однозначной фигурой был этот талантливейший художник.

Быть может, не осознавая этого до конца, сомов с горькой иронией смотрел на окружающее, и в его иронии была жестокая правда. В современной жизни художник почувствовал дух мещанства, который был ему, воспитанному в высоких идеалах преклонении перед искусством он - этот "дух" был чужд и отвратителен. Поэтому вполне понятно высказывание художника с. яремича об искусстве Константина Сомова ". Сомов по своей природе мощный реалист, родственный вермеру ван дельфту или питер де гоху, и драматизм его положения заключается в раздвоенности, в которое попадает каждый выдающийся русский живописец. С одной стороны, его влечет и манит жизнь, как самое ценное и восхитительное, с другой стороны, несоответствие общей жизни с жизнью художника отвлекает его от современности в иные области, более далекие, где художник предоставлен самому себе".
Художник свой особый ни на кого похожий "Сомовский" мир создает. В его маленьких полотнах изображены усталые, забывшиеся в сновидениях дамы в розовых, серебристых шелках, в пышных кринолинах. Влюбленные говорят шепотом, осторожно и незаметно передают записки, украдкой целуются. Сомов, создавая эту нереальную жизнь, откровенно любуется и иронизирует над этой жизнью, над этими "Игрушечными" чувствами.
В картине "Эхо Прошедшего Времени" изображена элегантная дама в платье, похожем на пенистую волну, с газовой наколкой на голове. Она сидит в несколько искусственной позе и напоминает куклу с большими застывшими глазами, с тонко очерченными бровями и губами. В ее поблекших щеках, припухших веках, в сухой пергаментной коже притаилась старость. За дверью балкона солнечно и знойно, а в глубине тенистой комнаты холод и сырость. Тлен. Эхо прошедшего времени" - не ирония, а горечь и печаль.
Своеобразная картина.
Объединяет времена:
Сидит, как призрак, героиня.
Во мраке комнаты одна.
На современном интерьере.
Сошлись различные миры, сгущая в доме атмосферу.
Коварства, мистики, игры.
Из прошлого тень посетила.
Довольно старый особняк:
В ней - разрушительная сила, она - не друг, скорее - враг!
Как будто ждёт нас здесь ловушка:
Тяжёл, не мягок женский взгляд.
И даже вышивка подушки, и платье прошлое таят!
Пространство дама заполняет.
И загораживает свет, и чем-то зрителя пугает.
Её недвижный силуэт.
Иван Есаулков.
Тоска, болезненность все больше проступают и в сериях его "Арлекинад" ("фейерверк", "Пьеро и коломбина", "арлекин и дама". Критик с. Эрнст писал о Сомове: "От его Искусства Поднимается Острый Запах Осыпающихся роз и Тления". Он вошел в русское искусство как мастер очаровательных, забавных, но легковесных "Пустячков" галантного жанра из жизни дам и кавалеров Xviii века. И хотя сомов был также интереснейшим портретистом и автором прекрасных натурных пейзажей, все же личность его, которая рисуется нам по его письмам и дневникам, безусловно, шире и значительнее того жанра, который он столь решительно избрал. Таков один из глубоких парадоксов сомовского творчества.
В своем стихотворении "Терцины к Сомову" поэт вяч. Иванов, писал в 1906 году:
О сомов - чародей! Зачем с таким злорадством.
Спешишь ты развенчать волшебную мечту.
И насмехаешься над собственным богатством?
И, своенравную подъемля красоту.
Из дедовских могил, с таким непостоянством.
Торопишься явить распад и наготу.
Того, что сам одел изысканным убранством?
И тайно грусть твою пытает некий бес.
На легких празднествах твоей роскошной лени, и шепчет на ухо тебе: "Вся Жизнь - Игра".
И все сменяется в извечной перемене.
Красивой суеты. Всему - своя пора.
Все - сон, и тень от сна. И все улыбки, речи, узоры и цветы - (то нынче, то вчера) -.
Чредой докучливой текут - и издалече.
Манят обманчиво. Над всем - пустая твердь.
Играет в куклы жизнь, - игры дороже свечи, -.
И улыбается над сотней масок - смерть.
Но с портретов к. Сомова улыбалась нам не только смерть, но и грусть, глубокое понимание человеческой души.
Одним из лучших портретов к. Сомова до сих пор остается портрет художницы Елизаветы Михайловны Мартыновой "Дама в Голубом".
Работа над удивительной картиной длилась три года - с 1897 по 1900 гг. очень впечатлительная девушка, мечтавшая стать художницей, и мечтам которой не предназначено было исполниться, страдала туберкулезом легких. Ее сомов знал еще с академии. Тонкое, интеллектуальное лицо Мартыновой, ее хрупкий и прекрасный облик на всю жизнь стали для Сомова самым высоким воплощением вечной женственности. В 1904 году она умирает.
Елизавета была для Сомова драматической музой, и ее обнаженность затаенной душевной боли на портрете очевидна каждому внимательному зрителю. Справа в картине Константин Андреевич помещает крошечный автопортрет собственного двойника, в виде фигурки, переступающая неприкосновенную черту и притворно оборачиваясь на свою героиню. Может тем самым, художник показал болезнь своего времени - страх быть смешными в любовании, придуманном им мире, страх оказаться в плену зазеркалья собственного творчества.
"Усталой Мудростью" называл творчество константина сомова Сергей Дягилев. Наверное, это особо применимо к его портретам. Живет в них что-то неуловимое, трудно поддающееся названию. Утонченность, одухотворенность, изящество. Не люди, а - мечты. И вместе с тем они реальны абсолютно. Таков и этюд портрета Рахманинова, который находится в русском музее. Сам сомов написал об этой своей работе: "Вышел он у Меня Грустным Демоном - Сходство Внешнее не Разительно, но все Говорят, что я Изобразил его Душу".
В конце 1923 года сомов вместе с другими художниками отправился сопровождать выставку произведений русского искусства в Нью-йорк. Здесь, в Америке, он и познакомился с семьей Сергея Васильевича Рахманинова. "Рахманинов Блестяще Устроился, - Писал Художник Сестре, - у Него Свой Собственный дом и Большие Средства, но он Очень Много Тратит на Благотворительность Русским". Именно тогда у него впервые возникла мысль о создании портрета композитора. Но через полгода сомов покинул Америку и уехал во Францию. И вот уже живя во Франции, сомов получил заказ от фирмы стейнвей на портрет композитора Сергея Рахманинова для зала "Карнеги - Холл" в Нью-йорке. Портрет должен был воспроизводиться на афишах и рекламных буклетах рахманиновских концертов, в газетах и журналах - в рекламных целях. Летом 1925 года в селении корбевиль, недалеко от Парижа, сомов начал писать этюд с Рахманинова, нужный ему для заказного портрета композитора. Летом 1925 года Рахманинов с семьей жил в корбевиле (под Парижем), и сомов получил возможность писать его с натуры.
…" краткий лейтмотив "Зеленого Шума", напоминающий мотивы народных весенних "закличек", звучит поначалу в низком регистре, как бы просыпаясь от зимнего оцепенения. Постепенно пробуждаются новые силы, разрастается весенний гомон, и на радостной кульминации вступает хор: "идет, гудет зеленый шум, зеленый шум, весенний шум! "Отрывок из Описания Кантаты Рахманинова"весна" появился здесь не случайно: кантата "весна" по обоюдному выбору художника и композитора стала основным камертоном последующего портрета Рахманинова, его основным "фоном": русская береза, заборчик у русского пруда, фруктовые деревья. На этюде всего этого еще нет, но тем не менее зелень сада, природа, весеннее обновление как бы озвучивают мажорно довольно сурово написанное лицо композитора. Зелень, сквозь которую в просветах виден солнечный свет, которая кажется - шумит, шелестит, поет - смягчает эту жесткую лепку головы композитора, некий, действительно, "Демонический", слегка застывший взгляд на напряженном, усталом лице - Рахманинова тогда мучила височная невралгия: "идет, гудет зеленый шум! Живопись Сомова и музыка Рахманинова и дальше соприкасались: летом 1929 художник гостил у Рахманинова на вилле в клерфонтее под Парижем и по утрам писал этюды из окна своей комнаты - под музыку Рахманинова, который обычно в это же время играл часа полтора. Их обоих объединяла еще и общая ностальгия: природа в этом пригороде Парижа очень напоминала Россию. Ведь выехав в 1923 году в Америку в качестве уполномоченного "Русской Выставки", Константин сомов в Россию так больше и не вернулся.
Лучшее из созданного им живет и сегодня. А напоследок приведу слова к. а. Сомова, написанные в 1905 году: "всякому народу дано родиться, жить и умирать, наш же многомиллионный народ еще ведь в колыбели, и ему суждено зацвесть пышным цветком - в этом я уверен! " Будем надеяться и ждать!