Пленницы судьбы: одалиски (живопись) / "О, Запад Есть Запад, Восток Есть Восток, и с Мест они не Сойдут" - Редьярд киплинг.

Ковры всевозможных расцветок. Узоры их можно разглядывать бесконечно. Подушки, разложенные с расчетливой небрежностью, так и манят присесть, опереться, прилечь. Звуки странной, чаурющей музыки, полной неги и печали, доносятся невесть откуда - то ли пение экзотических птиц, то ли ноты, извлекаемые из диковинных инструментов, рождаются словно из воздуха. Но нет - воздух, пропитанный тягучим и густым ароматом восточных благовоний, неподвижен. Хотя
. Шевельнулась легкая шелковая занавеска, кто потревожил ее - ветерок или тонкая девичья рука, унизанная браслетами?

Показалось - или мелькнул тенью гибкий силуэт восточной красавицы, прозвенел вдалеке россыпью золотых динаров женский смех? Сильнее аромата духов и курений - пряный запах тайны, дворцовых интриг, роковой запретной любви. Такие или примерно такие ассоциации возникают у нас при слове "Гарем". Как же выглядела жизнь обитательниц гарема на самом деле?

Гарем … на свете не так много слов, которые могли бы соперничать с этим, таким притягательным и таинственным. Каждый найдет в нем свои потаенные желания, угасающее родство с первородными инстинктами или ностальгию о тех временах, когда красота имела достойную цену и утонченных ценителей.

"Гарем" (харам) - слово арабское, обозначает оно все, что запретно, а также сокрыто и защищено, тайно и недоступно для посторонних. Когда имеется в виду восточный дом прошлых веков, то харам - это та его часть, где жили женщины - матери, жены, малолетние дети, наложницы, рабыни, а также и евнухи.

Европейский синоним гарема французское слово "Сераль", происходящее от схожих по звучанию персидского и турецкого слов (Semi, Savoy), обозначающих большой дом или дворец. В представлении европейцев сераль - это внутренние покои восточных владык и их семей.
Сегодня многие полагают, что гарем - это что-то вроде публичного дома на азиатский манер, между тем различие здесь примерно такое же, как между метро для всех и роскошным лимузином для избранных.
В том или ином виде гаремы существовали везде, во все времена и задолго до ислама как явление, не противоречащее природе.

Джордж Байрон в "Беппо" живописал:

Чадра, гарем, под стражей заточенье, мужчинам вход строжайше воспрещен.
Тут смертный грех любое развлеченье, которых тьма у европейских жен.
Муж молчалив и деспот в обращенье, и что же разрешает им закон, когда от скуки некуда деваться?
Любить, кормить, купаться, одеваться.
Здесь не читают, не ведут бесед.
И споров, посвященных модной теме, не обсуждают оперу, балет.
Иль слог в недавно вышедшей поэме ….

Одали? Ска (от тур. Odal? k - "Горничная, Рабыня, Служанка") - женщина, состоящая в гареме султана. Одалиски воспринимались на Западе как наложницы или сексуальные рабыни, и их статус был ниже статуса официальной жены. Фактически они прислужницами жён султана были. Обычно они ни разу не видели султана. Лишь в том случае, если одалиска отличалась красотой, или какими-нибудь искусствами, её готовили стать женой султана. Прекрасная одалиска, сумевшая очаровать господина своей красотой, пением и танцем, могла стать женой султана. Образ одалисок привлекал воображение западных художников ориенталистов XIX века (энгр.

Эти художники, не видевшие не то что дворца султана, а зачастую даже не бывавшие в османской империи, изображали картины, нарисованные их воображением. Одалиски обычно изображались молодыми, прекрасными полуобнажёнными женщинами в восточных одеждах и интерьерах. На изображениях они либо возлежали на подушках на фоне ковров и кальяна, либо исполняли танец живота перед своим господином.

"ДОМ Счастья".

Гарем представлял собой нечто вроде драгоценного тюрбана, возвышавшегося над государством. Он не имел связи с обществом за стенами сераля, хотя зависел от него во всем, но отражал социальную систему как в кривом зеркале, где не самое главное приобретает гипертрофированно увеличенный вид.
Султана окружал земной рай, а красота его жен заставляла содрогаться от мысли, какими же должны быть райские Гурии, если такие прелестные девы могли существовать на земле, являя собой лишь бледное отражение красоты иного порядка.
И если простой смертный рисовал в своих мечтах "Дом Счастья", то им оказывался именно гарем падишаха.

"Полуденная тишина царила вокруг таинственного дворца, где за решетками окон томилось и скучало столько прелестных созданий, - писал Теофиль Готье. - и я невольно подумал о сокровищах красоты, навеки утраченных для людских глаз, обо всех этих изумительных женских типажах - гречанках, черкешенках, грузинках, индианках, африканках, которые угаснут здесь, не увековеченные ни в мраморе, ни на полотне для восхищения будущих веков, о Венерах, которые никогда не найдут своего праксителя, Виолантах, лишенных Тициана, форнаринах, которых не увидит Рафаэль.

(Louis - Robert de Cuvillon (1848-1931) Link Back to Creator Infobox Template Description French Painter Date of Birth/Death 1848 1931).

Какой же счастливый билет в земной лотерее - жизнь падишаха! Что такое Дон Жуан и его Mille е tre по сравнению с султаном? Второразрядный искатель приключений, обманутый обманщик, чьи скудные желания - капризы нищего - исчерпываются горсткой возлюбленных, только и ждущих, чтобы их соблазнили, в большинстве своем уже соблазненных другими, имевших любовников и мужей, - их лица, руки, плечи, доступны взглядам каждого, фаты в танце пожимают им пальчики, уши их давно привыкли к нашептыванию пошлых комплиментов. Что за жалкая участь - шататься при луне под балконами с гитарой за спиной и томиться ожиданием в обществе полусонного лепорелло!

А султан! Он срывает лишь самые чистые лилии, самые безупречные розы в саду красоты, останавливает взор лишь на совершеннейших формах, не запятнанных взглядом ни единого смертного, на дивных цветках, чья жизнь от колыбели до могилы течет под охраной бесполых чудовищ, среди сверкающего одиночества роскошных покоев, куда не дерзнет проникнуть ни один смельчак, в строжайшей тайне, непроницаемой даже для самых смутных желаний".

Гаремное соперничество владык порой затмевало военное, а в отдельных случаях провоцировало и сами войны, что описал Генрих Гейне в поэме "Али - бей":

Али - бей, герой ислама, упоенный сладкой негой, на ковре сидит в гареме.
Между жен своих прекрасных.
Что игривые газели.
Эти жены: та рукою.
Бородой его играет, та разглаживает кудри, третья, в лютню ударяя, перед ним поет и пляшет, а четвертая, как кошка, у него прижалась к сердцу ….
Только вдруг гремят литавры, барабаны бьют тревогу:
"Али - бей! Вставай на битву!
Франки в поле выступили! На коня герой садится, в бой летит, но мыслью томной.
Все еще в стенах гарема.
Между жен своих витает, -.
И меж тем, как рубит франков, улыбается он сладко.
Милым призракам, и в битве.
От него не отходящим ….

В ожидании милости повелителя.

Юные девы отнюдь не светились радостью, когда мрачный евнух закрывал за ними ворота "Дома Счастья". Они вряд ли представляли, что их ждет в гареме, зато хорошо понимали, что навсегда расстаются с прежней жизнью.
В этом таинственном мире были свои законы и иное течение времени, отменявшее память, прежние привязанности и привычки. Теперь их жизнь, одежда, пища, мечты, даже имена - все становилось иным.

"Сознание своего исключительного права обладателя и полновластного господина притупило его чувство к своим женам, - писал Джордж Дорис о султане Абдул - Хамиде. - поэтому и ищет он, как постаревший сластолюбец, перемены, неожиданности, новизны. ….

Однажды утром, узнав о том, что три юные черкешенки только что доставлены в сераль и ждут лишь момента, когда они будут ему представлены, его величество спросил, "было ли сделано необходимое? " Под этим подразумевались некоторые предварительные формальности: принятие ванны, медицинский осмотр, удостоверение в девственности, перемена наряда, обучение правилам этикета, целованию руки, реверансу и т. п. дежурный евнух ответил утвердительно и, довольный собой, прибавил, что он в тот же день одел девушек во все новое. "В Таком Случае, - Сказал Султан, - Пусть их Разденут: я Желаю Видеть их в их Бедности и Естественном Обличье и Хочу, Чтобы так Было и Впредь".

Академия любви.

Валиде - султан и ее кальфам было чему научить наивных одалисок. Их опыту и мастерству могли бы позавидовать и японские гейши.
Для начала девушек придирчиво "Сортировали" и раздавали соответствующим воспитательницам. Те, не мешкая, принимались за дело. Природную красоту девушек необходимо было довести до совершенства и облечь в драгоценную оправу, способную тронуть сердце повелителя.

Воспитание в гаремной академии любви диктовалось главной целью - всегда и везде быть готовой услужить повелителю, исполнить любой его каприз. Особым достижением считалось умение вызвать, разжечь этот самый каприз утонченными и изысканными способами.
При дворе бухарского эмира наложниц по три месяца обучали гаремным премудростям, умению угождать повелителю и прочим способам разбудить в нем желания. Это было жизненно важной наукой, потому что при дворе было еще три сотни красавиц, жаждавших внимания эмира.

В Индии этим наукам посвящались многочисленные трактаты. Там существовали целые касты гетер. "Подобно Античным Гетерам, Кроме Любовных Утех они Должны Были Также Доставлять Своим Обожателям Изысканные Эстетические Удовольствия, - Пишет Георгий Зограф в Предисловии к Роману Мирзы Русва"танцовщица", - поэтому обучению гетер уделялось очень большое внимание. Лучшие из них своим умственным развитием, талантами и образованием могли соперничать с представительницами высших классов общества.

Вот как описывает воспитание гетеры знаменитый индийский поэт середины первого тысячелетия нашей эры дандин: … преподаются науки, имеющие то или иное отношение к любви, и все, что к ним относится. Основательно изучаются танцы, пение, игра на инструментах, театр, живопись, приготовление сладостей, духов и искусство составления букетов и гирлянд. Изучаются также основательно письмо и ловкость в разговоре. Науки: грамматика, логика и астрономия изучаются поверхностно, только настолько, чтобы знать, о чем идет речь".

В восточных преданиях приводятся и другие истории, когда к преступавшим все пределы, царям подсылали специально обученных наложниц. Те их сначала покоряли своей красотой, а затем предавали ужасной смерти, венчавшей изощренный план мести.

Пытки и казни.

Вызвать подозрение, а еще страшнее - гнев господина было для наложницы или жены равносильно подписанию смертного приговора.
"Кто знает, сколько крови и слез утекло уже за непроницаемыми двойными стенами и сколько безвинных душ было принесено в жертву безмерной подозрительности Абдул - Хамида? - писал Джордж дорис. Все знают, что при малейшем подозрении в адрес своих жен он выходит из себя и наносит удар не задумываясь.

Известна история одной рабыни, которую он застрелил в своей собственной постели: она позволила себе резкое движение, и деспоту показалось, что несчастное дитя хотело его задушить.
Юность, красота и нежность робких созданий не могут смягчить жестокость господина. Часто по малейшему подозрению его евнухи получают приказ устранить какую-нибудь из них, подругам исчезнувшей девушки запрещается расспрашивать о ней. На сей счет рассказывают трагическую историю двух одалисок, проникнувшихся друг к другу теснейшей симпатией.

Одна из них, заподозренная в греховном умысле, внезапно исчезла. Ее подруга, не видя ее более в гареме и не осмеливаясь даже произнести ее имя, увяла, потеряв единственное в жизни близкое существо, и умерла, как срезанный цветок, лишенный влаги.
Удушение, утопление в Босфоре, истязания - все это, кажущееся в наше время неправдоподобным, здесь чаще практикуется - причем чаще, чем обычно считают - против жен падишаха.

Вот простой пример, дающий достаточно наглядное представление о драмах, разыгрывающихся в йилдызе.
Однажды султан, выйдя из своего кабинета, забыл на столике один из своих миниатюрных карманных револьверов, с которыми он никогда надолго не расстается. Вернувшись вскоре, он застает двенадцатилетнюю девочку, маленькую рабыню из гарема, которая по недосмотру проникла в комнату и вертела в руках оружие, приняв его, быть может, по своей наивности, за диковинную игрушку. Мысль о покушении мгновенно пронеслась в больном мозгу Абдул - Хамида! Увидев страх на лице господина, девочка залилась слезами, и волнение невинного ребенка показалось деспоту признанием в преступлении, в котором он ее подозревал.

Он повелел схватить девочку и тотчас же "Допросить" ее, что в йилдызе означает: подвергнуть самым отвратительным пыткам. Но от невинной бедняжки не могли добиться ничего, кроме криков и слез, хотя под ногти ей загоняли раскаленные иглы! С помощью этих методов следствие установило, что ей, невиновной, было не в чем признаваться: лишь тогда было прекращено истязание маленькой мученицы, горестная история которой, верно, уже забыта в султанском гареме! Палач, мешок с ядром и дно Босфора были неизбежным концом для жен и наложниц, дерзнувших вызвать ревность или гнев повелителя. Однако даже такая мрачная перспектива не в силах была остановить обитательниц гаремов, терявших осторожность от вдруг нахлынувшей любви, жгучей ревности или жажды мести за свои унижения.

Подробнее читайте о мебели для ванной комнаты http://interior.ru-best.com/mebel/mebel-dlya-vannoy-komnaty