Виктор кулаков, человек, который восстановил усадьбу "Хмелита" и в течение тридцати лет был ее директором.

Кулаков - человек поразительной судьбы. В начале шестидесятых годов он был механик одной из московских автобаз. И каким-то ветром этого работягу занесло в крутицкое подворье, где архитектор и реставратор Петр Барановский читал неформальные, едва ли не полуподпольные лекции о русской архитектуре. И кулаков не просто этим увлекся. Он, выпускник пту стал соратником и учеником Барановского
. У того была мечта: восстановить Хмелиту - расположенную в сорока километрах от Вязьмы усадьбу, редчайший пример елизаветинского барокко. Усадьба была построена в 1753 году Федором Грибоедовым, дедом автора "Горя от ума", сам писатель в течение пятнадцати лет приезжал туда каждый год в гости к своему дяде Алексею Федоровичу. После революции там устроили склад колхозного лыка, от случайной спички оно загорелось, и следующие несколько десятилетий барский дом стоял в виде страшной и пустой, лишенной крыши руины.

Хмелита - одна из немногих провинциальных русских усадеб, построенных в стиле елизаветинского барокко.

И кулаков решил восстановить Хмелиту. И он восстановил ее! Спустя почти двадцать пять лет после встречи с Барановским. Он получил архитектурное образование, стал инженером - реставратором. Он явился сюда в 1989 году и стал здесь жить среди пустых пространств, мертвых деревень и страшно пьющего немногочисленного местного населения. Девяностые были, конечно, дикой эпохой, но это было еще и время огромных, почти неограниченных возможностей. Кто палку взял, тот и капрал. Хочешь создавать преступную группировку - создавай. Хочешь прийти на пустое место, восстановить усадьбу, превратить в музей и стать директором - флаг тебе в руки. В том случае, если сможешь, конечно. Как он это смог - величайшая загадка человечества. Где он находил спонсоров, как выбивал финансирование? Усадьба медленно восставала из руин в течение десяти лет (на фото она в нынешнем виде. В фондах Хмелиты около 10 тыс. Экспонатов - по музейным Меркам совсем немного (да и возраст музея - заповедника - 25 лет, можно сказать, юношеский. Все это приходилось собирать по крупицам, потому что после национализации имения многие вещи оказались в Беларуси, Москве, Санкт-петербурге, что-то сгорело или подверглось уничтожению и разграблению.

Гуляя по усадебному дому, нельзя не обратить внимание на очень красивые печи. Сейчас отопление в музее, конечно, газовое, но при реставрации печи собирали буквально по фрагментам и последним сохранившимся изображениям. В барочной помещичьей усадьбе такие печи - настоящая редкость. Без них представить интерьер хмелиты невозможно.

В мемориальном кабинете Грибоедова представлен единственный предмет, действительно принадлежавший поэту, - письменный стол. После гибели драматурга он украшал кабинет друга Грибоедова Андрея жандра, потом оказался в коллекции всероссийского музея а. с. Пушкина, а оттуда его передали в Хмелиту.
Внимание! Только в том случае, если это и был памятник, то надгробный. Во дворце семейства Грибоедовых когда-то располагался склад колхозного лыка, которое сами колхозники однажды по пьяни подожгли. В результате от дома остались руины не просто печальные, а какие-то безнадежные. Многое к 1967 году и вовсе исчезло с лица земли, как, например, флигель, где сейчас располагается кабинет Виктора Кулакова.

Он сделал еще одну вещь, которая никому не приходила в голову. Он ухитрился разыскать последних владельцев усадьбы интерьеры восстанавливали наугад и на ощупь до тех пор, пока в середине 1990-х годов не появилась возможность, которая раньше никому и в голову не приходила - пообщаться, собственно говоря, с потомками последних владельцев усадьбы. Оба они были тогда живы: Николай и Владимир Волковы - Муромцевы, потомки стариннейших дворянских родов, родственники шереметевых, Милорадовичей и Дондуковых - Корсаковых. Им тогда было за девяносто: Николай и Владимир Волковы - Муромцевы, потомки старого дворянского рода, родственники шереметевых, Милорадовичей и Дондуковых - Корсаковых. Один из них жил в Великобритании, другой в Швеции. Они уже много лет были между собой в ссоре - и он к тому же, успел их помирить.

Чтобы создать в парадной столовой типичный для грибоедовского времени интерьер в стиле ампир, люстры, мебель и вазы пришлось приобретать на аукционах и в антикварных магазинах.
Старшему, Николаю, довелось прожить жизнь особенно бурную. Он родился в Хмелите в 1902 году, во время первой мировой войны сбежал на фронт и воевал в галиции, после революции вступил в белую армию, за храбрость в бою, по его собственным воспоминаниям, получил из рук Деникина орден святого Георгия. В 1921 году Николай уехал в Великобританию, где окончил Кембридж, участвовал во второй мировой войне в составе британской армии, а затем стал фермером в графстве Кент.
В 1983 году во Франции вышли воспоминания Николая Волкова - Муромцева "юность. От вязьмы до Феодосии" с предисловием Александра солженицына. Первые главы книги посвящены жизни в усадьбе, купленной и восстановленной его дедом, графом Петром Александровичем гейденом. "В нынешние времена никто не мог бы жить в доме такого размера. С восемью детскими и картинной галереей - было пятьдесят три комнаты … у нас был водовоз по имени прокоп. Он родился в 1799 году, крепостным а. Ф. Грибоедова, и хорошо помнил барина, и обеих дочерей, и племянника … он помнил приход французов в 1812 году и настаивал, что сам Наполеон ночевал в доме. Прокоп его в подробностях описывал. "Он был Высокий, с Черными Кудрявыми Волосами и Баками и Одет был в Гусарский Мундир". Точное описание мюрата".
Младший брат Владимир в 1990-х жил в Швеции, в городе мальмё. Проблема заключалась в том, что братья из-за какой-то давней ссоры уже много лет друг с другом не виделись, так что Кулакову пришлось еще и мирить стариков. В благодарность они предоставили ему десятки бесценных старинных фотографий, а потом оба брата решились на отчаянные для их возраста путешествия: и Николай, и Владимир приезжали в Россию и посещали Хмелиту, причем младший брат - даже дважды вместе со своей шведской женой.
Вообще, вся история усадьбы - это история повторений и возвращени.
И он привез стариков в этот дом, который они покинули семь десятилетий назад, отправляясь в белую армию, а оттуда уже в эмиграцию. Мне кажется, все это - сюжет для романа, для сериала, не знаю для чего.
Спирт был для Кулакова, как бензин для автомобиля, иначе он работать не мог. А работоспособность у него поразительная была. Помимо усадьбы он еще отреставрировал в Хмелите старинный храм казанской иконы божией матери и добился создания мемориала "Богородицкое Поле", посвященного памяти погибших в "Вяземском котле".
Был независимый и смелый. Мединского в публичных интервью ругал последними словами, хотя тот формально был его начальник. Он не только восстановил усадьбу, он отчасти вытащил из глубочайшей депрессии окрестный район. С появлением музея вокруг как-то все оживилось и стало развиваться. В Хмелиту построили дорогу, там появилась гостиница. По будням привозят школьников, по выходным туда толпами ездят брачующиеся. Ни одна экскурсия в Вязьму не обходится без посещения Хмелиты.
Какая необыкновенная, какая очень русская судьба! Но имя Кулакова мало кому известно, и смерть человека, восстановившего усадьбу Грибоедовых, прошла незамеченной. Мы ленивы и нелюбопытны. У руководства музея есть мечта объединить единым маршрутом несколько дворянских усадеб вокруг Хмелиты. Сейчас они находятся на пересечении Вяземского, сычевского и новодугинского районов смоленской области, а раньше их владельцы хорошо общались и даже состояли в родстве. Хмелита - городок - богородицкое - липицы - григорьевское.