Как я исполнила заповедь, не требуя от себя этого.

Что это, если не чудо? Но расскажу по порядку. Про любимую царскую семью начиталась так много, что про своих родственников стократ меньше знаю. И очень - очень хотелось - прямо до слез - попасть в александровский дворец, где стены помнят августейших детей, царя и царицу, доктора Боткина, помнят их голоса, то серьезные, то веселые, помнят их молитвы, их радости и тревоги. Их жизнь, полную надежд
. Помнят и торопливые шаги Александры Феодоровны, когда слуга вбежал в кабинет едва постучав, в нарушение этикета: "император на проводе! Долгожданный звонок после многих томительных часов леденящей тревоги: "жив ли! Убийственные заголовки газет "отрекся. Кто императрице мужество подавал? Мы знаем, кто. Твердим его имя в скорби и надежде. Но какие силы нужны были ей!

От Урала до царского села 1800 километров. Не прогулка. И сотни дел у меня дома, которые крепче стражи держат на цепях. Но милостив господь. Я здесь, в царском селе! Сердце стучит, вот-вот вырвется из груди. В самом александровском дворце тишина, покой. Люди говорят вполголоса, а то и шепотом. Мое волнение ушло куда-то глубоко. Дышу спокойно и счастливо. Приглядываюсь к экскурсоводу - женщине средних лет с улыбкой учительницы. Я заранее насторожилась: с уважением ли будет говорить о нашем государе, о государыне? Экскурсия началась рассказом об интерьере: сколько было ковров, какого размера, где закупали мебель и люстры. Начинаю сердиться: к чему сейчас отголоски советских тем о роскоши правящей династии? Напишу отзыв, - решаю про себя, - и уж все в своем отзыве выскажу! Человек предполагает. Но вот входим в апартаменты Александры Федоровны. Сиреневая гостиная. Я читала столько о ней. Круглый год сирень! Оглядываю шкафы с книгами, кресла, вазы. Все эстетично, со вкусом, без вычурности. И что-то в самом воздухе! Дышится так, словно ты в гостях у дорогих тебе людей. Они вот-вот войдут и пригласят к чаю, заваренному ласковой рукой. Чуть ли не аромат чая слышу. Сердце размягчилось, поучительный отзыв уже не хочу писать. Господи, сам вразуми кого надо. Стереотипно экскурсовод намекнула о слабости последнего царя. Нелепые слова в воздухе растаяли. А благодать - она в сердце копится. Ухожу с душевным теплом, с любовью ко всякому ближнему и к этому экскурсоводу тоже.
P. S. вечером сын спросил, как я съездила в Пушкин. - Отлично съездила в царское село, - был мой ответ. Г. и. новотихвинскиймонастырь_словоприхожан.