В этой истории нет главных героев.
Да и не история это, а обрывки. Но в них есть главная героиня - квартира.
Я переехал в неё от некуда деваться. Квартира в Медведково была. С ремонтом, но почти без мебели. Поэтому я привёз в свою комнату комод, столик, что-то по мелочи и два тонких ватных матраса. Из них выдал мысль: матрасы сшил длинной молнией бок к боку. Когда я спал в одиночестве - складывал матрасы книжкой, один на другой, жизнь становилась мягче, а молния сбоку не давала им съезжать
. Таким образом, если гостил товарищ - лёгким движением руки молния расстегивалась, и выходило уже два отдельных лежака. А на случай моего появления с дамой - матрасы раскладывались, но, разумеется, не расстегивались. Такая молодость.
От старого жильца ещё осталась спертая корзинка для покупок из супермаркета, я приспособил ее под корзину для белья. Также в комнате была металлическая лестница, и я сушил на ней полотенца. Еще прошлый жилец откуда-то большой деревянный знак вопроса стащил. Он стоял перевернутый а я в нем качался, когда некуда было деться. Для завершения работы над интерьером, я мечтал достать ограждение мобильное московское и использовать его как вешалку напольную одёжную. Но так и не достал.
В соседях ещё наличествовал Серега - актер, мечтавший стать актером большим. Он играл в театре маленьком, но в шумном спектакле про отношения Артюра рембо и поля Верлена. Когда-то Серега магазин обнес. Он стащил целый рюкзак книг и вечерами на кухне читал или готовился к роли. Пару раз с утра я заставал его спящим на нашем кухонном уголке. Как и полагается художнику - Серега часто жил на одной гречке с вкраплениями морковки и лука.
Другим соседом был сантехник леха. Тот со средней школы не ел мясо. Однажды я вернулся с работы пораньше и застукал Леху со сковородкой и курицей. И я понял все правильно. Леха вдруг осознал, что больше не разделяет былые принципы и курицу съел. Вообще, Леха часто сказывался больным и не ходил на работу, а мы посмеивались над его мнительностью. Как-то раз он не пошел на работу из-за желудка. Мы ухмыльнулись снова. А у Лехи обнаружили аппендицит.
Этот недуг из него начальника сделал. После операции ему нельзя было напрягаться физически и Лехе дали порулить.
Набегами еще с нами жил Артур - самый старший и самый инфантильный. Он курьером работал. Но постоянно уезжал путешествовать автостопом. А вместо себя селил кого угодно: от трогательной художницы - лесбиянки до людей, которых он и сам никогда не видел. Артур просто списывался с ними в интернете и приглашал в гости в момент своего отсутствия. Мы еле приучили Артура закрывать за собой входную дверь на ключ. Зато он был страшно начитан и мог сходу рассказать про чешского оператора, снявшего два фильма про гусениц.
И такие люди мне по душе были. Хоть Артура мы и выселили.
В квартире кипела жизнь. Порой Леха, после долгих уговоров, варил борщ сразу на две кастрюли, а мы с Серегой студили водку. Орали Летова под гитару, так что приходили соседи и просили инструмент на часок для их посиделок. Рвали боки со смеху, когда видели в соседнем окне, как мужик делает молочный коктейль дрелью.
Потом появилась соседка. Леха в нее втюхался, и даже стал ее содержать, ожидая взаимности. Еще мы ходили в гости друг к другу на балконы, чтобы покурить или полночи болтали с Серегой про театр - я тогда поступил на актерские курсы, и тем хватало.
Первым, не считая Артура, из квартиры уехал я. умер отец, я улетел и в Москву уже не вернулся.
Леха так и не добился расположения соседки. Зато порезал сухожилие и уехал болеть на родину, да и тоже остался. Я знаю, теперь у Лехи есть ока, жена и ребенок.
Серега уволился из театра и устроился грузчиком, зато в цум.
Артур до сих пор старше всех и наверняка и сейчас сидит на шее у родителей, хоть сам и едет где-то под нижним с дальнобойщиком. А квартиру продали. Там теперь другие люди.