Chrysalis_Plibek. Chrysalis_Bluestbluetardis.

- левее. Левее. Да левее, мать вашу же! -. Плисецкий притопнул даже ногой.
Отабек послушно взял левее и въехал в дверной косяк.

- ай, блять, - с досадой сказал он.
Юра вздохнул.
- ничего без меня не можете. Только в том случае, если угробите любимый диван - я вам башку снесу.
- мы его купили сегодня утром, - закатил глаза Отабек и взял правее. Они с Виктором медленно диван в их пустую гостиную внесли.
- вроде все, - Никифоров ударил рукой об руку.

- и что, что сегодня? Он уже мой любимый! Да и вообще, лучше бы грузчиков нанял, - сказал Юра.
- вот бы и нанял, - сказал Отабек, развернулся и вышел и квартиры. Плисецкий не ожидал, даже ахнул. Виктор головой покачал.
- дурак ты, юрка.
- тебя не спросил, - ощетинился бывший протеже.
- что-то я не замечал раньше за тобой привычки проебывать что-то свое, - хмыкнул Никифоров. - тем более, проебывать золото.
- да я … - кулак юра сжал.
- ах, вот и ты, - Никифоров сразу же переменился. На пороге возник кацуки с кошачьей переноской и вазоном.
Юра на пустой угол их пустой гостиной указал. Юри поставил переноску и аккуратно опустил вазон рядом.
- обустраивайтесь, - подмигнул Виктор и утащил своего ручного фигуриста прежде, чем он успел хоть слово сказать. Ну, и ладно. Так даже лучше. Не придется быть вежливым.
Юра поежился и сложил руки. В их пустой квартире он казался себе слишком маленьким, слишком одиноким. Вздохнул, шмыгнул носом, пошел за своим.
Отабек был у парадного, прощался с кацуки и Никифоровым. Виктор бросил еще один многозначительный взгляд на Юру и удалился вместе с японцем. Отабек подошел к большой коробке с надписью "Награды", поставил сверху небольшой сверток и поднял.
- дай помогу, - сказал Юра.
Отабек молча мимо него прошел. Даже не посмотрел.
Вечером алтын убирал остатки их нехитрого ужина, а Юра ускользнул куда-то. Отабек не обратил внимания, он врубил музыку в наушниках погромче, пока убирал. Досада мучила до сих пор его. Переезд - это само по себе испытание. Переезд перед новогодними праздниками - это вообще вынос мозга. Юра начал психовать с начала ноября. К декабрю он стал просто невыносим. Его колбасило по поводу и без. Он во что бы то ни стало хотел закатить новогоднюю вечеринку - новоселье. У них категорически не хватало времени на нормальное обустройство, они даже переезжать закончили только пятнадцатого декабря.
Медленно, но верно Отабек заебался. Заебался выслушивать упреки, заебался, что Плисецкий устраивал концерты из-за каждой мелочи, заебало, что они не прикасались друг к другу с момента начала переезда. Отабек бесился из-за собственной глупости, он понимал, что Юра такой, каким был всегда. Перфекционист даже в этом. Что, если он решил начать жизнь в новом году полностью с чистого листа, он в лепешку разобьется, а достигнет желаемого. В конце концов, именно это и зацепило в нем самого алтына.
Отабек вздохнул и выбросил бумажное полотенце в мусорное ведро. Хватит уже глупостями заниматься.
Он не знал куда ушел Юра. Может, спать. Кровать они успели даже застелить. Но заглянул на всякий пожарный в гостиную и остановился как вкопанный.
Их голая, но высокая и красивая елка стояла в углу, рядом с вазоном. Диван спинкой к елке стоял. Все остальное пространство занимали коробки и пакеты. Их кот сидел на диване, в самом центре. А сам Плисецкий танцевал. Кружил между коробками в старых трениках и серой футболке. Кружил с волосами собранными в хвост, с закрытыми глазами и наушниками в ушах. Отабек его последнюю произвольную узнал. Движения были плавными, и Юра улыбался на некоторых моментах. Юра был таким легким, невесомым. Казалось, нажми и сломается, рассыплется, сложится карточным домиком. Но не тут-то было. Плисецкий был не из таких, не из неженок. Помимо стержня в нем горел такой огонь, что Отабек порой диву давался откуда в таком хрупком на вид теле столько силы.
Он открыл коробку с надписью "Украшения" и достал маленький шарик. Уселся по-турецки на пол, взял его в руки. Подпер подбородок рукой, улыбнулся. Алтын подошел и опустился с ним рядом, беззвучно обнял. Юра весь встрепенулся в его руках, напрягся, затем быстро размяк.
- бека, - шмыгнул носом. - прости. Я совсем что-то. Того.
- все в порядке, - Отабек прижался губами к его виску. - все в порядке.
Юра нырнул к нему в объятья так, как он всегда делал. Прижался щекой к груди и начал вырисовывать пальчиком узоры.
- бек, а, бека, - протянул он. - мы до нового года успеем?
- конечно, успеем, - алтын перехватил его руку и поцеловал пальцы. - все будет так, как ты захочешь.
- а ты, значит, не хочешь? - уколол Юра.
- хочу, - миролюбиво сказал Отабек. - просто к датам не привязываюсь. Мне что к новому году, что к рождеству, что к пасхе. Одинаково. Главное что с тобой.
- мне тоже главное, что с тобой, - обиженно шмыгнул носом Юра. - но я просто обязан явить миру наш стильный интерьер. Пусть все обзавидуются. В его глазах вспыхнул едва различимый огонек обычной для Юры решимости. Отабек беззвучно рассмеялся и прижал Плисецкого к себе. Кажется, он попал. Крепко так. Надолго. _ Yurionice Plibek.