Армянский художник Григор ханджян.

Его иллюстрации спасали "Неугодные" книги, а выставки картин превращались в места паломничества - не многим удавалось так глубоко отображать трагические и славные страницы истории народа, как Григору ханджяну. Он стал редким художником, который не только правдиво изображал свою эпоху, но и создавал ее.

Григор был четвертым ребенком в семье Сепуха и Вергине ханджян, выходцев из западноармянского города ерзнка. Первые трое родились в Ване, где Сепух работал управляющим у одного из местных купцов. Потом, к счастью, до геноцида, семья переехала в восточную Армению - покинуть родные места посоветовали Сепуху знакомые русские офицеры. Младшему из троих детей было больше 10 лет, когда у Вергине обнаружили тяжелую болезнь. Чтобы вылечиться, врачи посоветовали ей родить четвертого ребенка. Так, во имя спасения матери, родился будущий классик армянской живописи. К слову, Вергине ханджян действительно выздоровела и прожила до глубокой старости.

Григор с детства рисовал. А главный секрет профессии ему раскрыл сам фанос терлемезян. Сепух, лично знавший терлемезяна, повез на его выставку своего маленького отпрыска, познакомил их и сказал: "фанос, мой сын хочет стать художником, как думаешь, получится? "Тот Даже не Взглянул на Григора, Просто Положил Руку ему на Голову и Произнес:"если мальчик будет терпеливым, может, и получится". Терпения Григору вполне хватило, как и трудолюбия, и таланта. Впереди были всемирное признание и народная любовь.

В 1945 году Григор стал одним из первых студентов только что открывшего свои двери ереванского художествeнного института. Экзамен принимал выдающийся армянский скульптор, основатель и первый руководитель института ара саргсян. Он шутливо подбадривал будущих художников - совсем еще молодых людей, изможденных лишениями великой отечественной войны: "Этот Такой Бледный, что его Лучше Отправить на Экзамен в Медицинский Университет", "этому надобно выдать талон на одежду"… Григор был назван "худощавым горным лисом, которого надо срочно отправить в арзни подышать свежим воздухом и прийти в себя". "Горный лис", впрочем, отлично учился и без оздоровительных процедур. Его учителями были такие мастера, как ара бекарян, Бабкен колозян и Эдуард исабекян.

Темой его дипломной работы стал пятый съезд компартии в Лондоне, прошедший в 1907 году. Даже в этом стандартном, казалось бы, революционном сюжете Григор умудрился пойти наперекор принятым правилам. На первом плане рядом с Лениным он поместил не Сталина, а Степана Шаумяна, роль которого в революции советская пропаганда в те годы сильно принижала. Впрочем, этот локальный бунт не помешал ханджяну окончить институт. Уже в 1953 году он стал одним из самых молодых членов союза художников Армении, а вскоре даже был избран членом его правления.

В отличие от многих своих коллег, в партию ханджян так и не вступил. Зато художник был в дружеских отношениях с католикосом всех армян Вазгеном I и в 1966 году принял его предложение стать членом духовного и архитектурного советов первопрестольного Эчмиадзина решение это было рискованным, ведь в советском союзе тесные связи с церковью, да еще и беспартийного, не приветствовались. Но сотрудничество ханджяна с Вазгеном I продлилось без малого 34 года, до самой смерти патриарха. Впрочем, оно никак не помешало карьере художника. За это время он написал две картины "Мадонна и Младенец" для кафедрального собора в Эчмиадзине и церкви сурб Саркис в норкском массиве в Ереване, три картины ("мадонна с младенцем", "распятие", "воскресение") для церкви сурб Вардан в Нью-йорке, оформил интерьеры нескольких помещений эчмиадзинского патриархата. Ханджян много путешествовал, в том числе вместе с католикосом - в общей сложности он посетил более четырех десятков стран. Некоторые из этих поездок вдохновили художника на создание новых произведений. Так появились графические серии "Албания", "итальянские впечатления", "Париж", "Испания", "Мексика".

Будучи уже знаменитым художником, ханджян говорил, что в начале своего пути и не предполагал, как много места в его работе займет книжная графика. К этому жанру он обратился в 1950-х. поводом стали произведения классика армянской литературы Ованеса туманяна. Сначала ханджян создал серию иллюстраций к рассказу "Гикор", затем к поэмам "Ануш" и "Сако лорийский", а также к пересказу эпоса "Давид сасунский". А в 1958-м "Армгосиздат" заказал художнику иллюстрации и оформление нового издания книги Хачатура Абовяна "раны Армении", приуроченного к столетию первого ее выхода в свет. Действие романа происходит в восточной Армении накануне и в период русско - персидской войны 1826-1828 годов. И прежде, чем приступить непосредственно к рисункам, ханджян долго изучал в музеях документальные и этнографические материалы этого периода. Впрочем, в иллюстрациях мастеру удалось не только точно воспроизвести эпоху, но и раскрыть всю глубину трагедии народа, его патриотический дух и надежду на избавление от иноземного ига. Эти рисунки положили начало новому этапу в творческой жизни Григора ханджяна - его заинтересовала историческая тематика. Кроме того, они во многом подготовили его к созданию самой знаменитой своей графической серии.

В 1965 году ханджян должен был участвовать во всесоюзной выставке графики. И вновь он проявил характер бунтаря - решил представить четыре иллюстрации к поэме Паруйра севака "Несмолкаемая Колокольня". Одно из самых важных произведений поэта тогда уже произвело немало шума в Армении. Первое издание вполне могло стать последним - поэма о Комитасе и геноциде армян никак не соответствовала коммунистическим идеалам. Сам севак, узнав об этой крамольной идее во время случайной встречи с ханджяном в трамвае, был очень удивлен и предупреждал художника о том, что это большой риск. Но тот не изменил решения. Четыре разворотных рисунка были отправлены в Москву и, как ни странно, имели огромный успех. Теперь ханджян мог спокойно работать дальше. Позже он вспоминал: "можно было иллюстрировать каждое слово поэмы, каждую строку, отразить все многообразие сцен во всем богатстве настроений …". Но в итоге он выбрал девять сюжетов для разворотных иллюстраций, раскрывающих образ Комитаса. В 1968-м, когда в Ереване отмечалось столетие композитора, серия из девяти графических работ была выставлена в доме художника. На выставке присутствовали высокие армянские партийцы, уже знавшие о московском успехе. Первый секретарь цк партии Антон кочинян подошел к ханджяну и спросил: "ну что будем делать? "-". Конечно, печатать", - ответил мастер. Кочинян тут же обратился к директору "Армгосиздата" Мхитару давтяну: "печатайте! Вскоре вышло в свет второе издание "Несмолкаемой Колокольни" с рисунками ханджяна, которое даже удостоилось государственной премии. Правда, саму ереванскую выставку закрыли раньше запланированного: в КГБ заволновались из-за того, что по вечерам у дверей дома художника люди зажигали свечи. Он увидел Комитаса - человека, Комитаса - создателя музыки, которая рождалась в душе и сердце народа. Поэма Паруйра севака в оформлении Григора ханджяна обрела новую силу воздействия …" - так оценил работу Мартирос Сарьян.

Это же здание стало местом еще более массового паломничества летом 1981 года, когда в нем были выставлены картоны ханджяна "Армянский Алфавит" и "вардананк". В течение нескольких недель здесь невозможно было протолкнуться: тысячи людей каждый день приходили, чтобы собственными глазами увидеть монументальные картины, в которых художник обратился к двум, пожалуй, самым важным страницам в истории Армении - созданию письменности в 405 году и аварайрской битве против персидских захватчиков в 451-м. гобелены "Армянский Алфавит" и "вардананк" были созданы по просьбе Вазгена I. сначала изображения были нанесены на два огромных картона, на основе которых во Франции по классической технике были сотканы сами гобелены. Причем из-за нехватки места в любимой мастерской картоны пришлось делать из нескольких кусков, которые потом соединялись.
После выставки их повесили в эчмиадзинском патриархате, куда обычные люди заходить не могли. А соприкоснуться с великим хотелось всем. В итоге по просьбе тогдашнего первого секретаря цк партии Карена демирчяна ханджян решил сделать новую версию этих работ в виде фресок, доступных для всех желающих.

Первоначально планировалось украсить ими только что сданный в эксплуатацию спортивно - концертный комплекс, но там удобной стены художник не нашел. Зато он создал для сцены СКК занавес - гобелен "Мать Армения" - второй по величине в советском союзе. А близкий друг ханджяна архитектор Джим торосян предложил написать фреску в тогда еще строящемся комплексе каскад. Для этого был отведен целый отдельный зал. Работал над фреской ханджян до самой смерти, более 15 лет, не успев дописать третью часть, "Возрождение", в которой изобразил величайших армянских деятелей культуры ХХ века.

За это время в стране произошли очень серьезные события - движение за независимость и карабахская война, развал Ссср, блокада … работы над фресками даже пришлось прервать на 2 года - художник активно участвовал в движении за независимость. В 1991-м в знак протеста против политики властей в Карабахе он отказался от мандата депутата верховного совета Ссср. А в годы блокады ему пришлось работать только в летние месяцы: не было возможности отапливать огромное помещение. Несколько раз фреска была под угрозой: как-то ночью в зал пробрались какие-то хулиганы, украли несколько банок краски, а уходя, подожгли целлофан, которым был покрыт пока еще не исписанный грунт. Горелый целлофан прилип к покрытию - пришлось несколько дней счищать его бритвой. Однако на грунте возникли трещины. До сих пор угрожает фреске и вибрация от проходящего под каскадом метро. Так что работа над спасением триптиха еще впереди.

В чем же был секрет успеха этих произведений? Ханджян в них хотел показать, что каждый армянин, который внес вклад в развитие родины, будь то военный, политик или деятель культуры, - участник аварайрской битвы. Так среди воинов Вардана мамиконяна появились Комитас, генерал Андраник озанян, Егише чаренц, Паруйр севак, Уильям сароян, сам ханджян … люди находили на картине и персонажей, которых автор и не планировал рисовать - патриарха Айка, Григора нарекаци. "Им Просто Хотелось Видеть в Одном Месте Всех Своих Героев", - считал он. Две работы, представленные в Москве, приняли не очень благосклонно: "Слишком Много Духовенства". Услышав об этом, ханджян заметил, что будь в V веке в Армении коммунисты, в картине было бы, наверное, больше партийцев.

Во время одного из выступлений по центральному телевидению Григор ханджян сказал: "Нет Пути Более Трудного, чем Путь Художника - Реалиста, Потому что Именно Реалист Призван в Первую Очередь Создать Зримый Облик Своей Эпохи". Сам он не только отразил в своих работах эпоху, но и стал одним из ее главных действующих лиц, одним из тех, кто ее создавал.

Смотрите ещё информацию об интерьере маленькой квартиры http://interior.ru-best.com/interer-dlya-kvartiry/interer-malenkoy-kvartiry