- У тебя что-то случилось или возложенная на тебя деятельность подошла к концу?

- Не ответив на его вопрос, взволнованно заговорила хандан, разглядывая сына так, словно не видела его ни каких-то три недели, а по меньшей мере полгода.

- Абсолютно ничего. Я жив и здоров, а завоевание очередного города сейчас в самом разгаре. Но отец передал, что ты сильно переживаешь, так что я решил навестить тебя и сообщить обо всём лично, - слегка улыбнулся Миран и налил в пустую чашку горячего чая, которая прежде предназначалась рейян. Неспешно он из неё пару больших глотков сделал.
- Миран, разве я могу не волноваться? Тебе поручили непростое задание, и теперь ты вдали, на войне, а вестей от тебя нет! - Покачала головой хандан. Её ответ волнительным и укоризненным вместе с тем был. Миран тогда отставил чашку на поднос, глубоко вздохнул и посмотрел в тёмные глаза матери.
- Мама, повторюсь: у меня всё хорошо! - Настойчиво проговорил он. - Не нужно зазря терзать себя и губить свои нервы, это лишнее. Не успеешь оглянуться, как всё закончится, и я вернусь домой, - бодро проговорил он и выдавил из себя ещё одну улыбку, и такие слова немного успокоили хандан.
- Как протекает ваша операция? - Всё же решила сменить тему госпожа асланбей.
- Всё продвигается успешно. В очередной раз наша армия доказывает всем, что численное преимущество далеко не всегда имеет значение. Мы включили всю свою фантазию, и уже несколько городов оказались в нашей полнейшей власти. Они совершенно не были готовы к таким агрессивным нападкам, и нам это сыграло только на руку. Горы трупов и стремительно редеющие полки решивших дать нам бой повстанцев говорят больше самых ярких повествований, - со сквозящим высокомерием криво усмехнулся он.
- Прошу, не нужно таких подробностей! - Вздрогнув на мгновение, поёжилась хандан. "Хандан" и "поле битвы" в понимании рейян были несовместимы. Потому её даже не удивило, что та не желала слушать подробностей об исходах кровавых схваток; как не удивило рейян и то, с каким упоением и самодовольством Миран преспокойно рассказывал о своих завоеваниях. В этом аспекте он полной противоположностью своей матери был.
- Как скажешь, - хмыкнул он. - У тебя здесь что нового и интересного происходит?
- У нас всё без изменений. Разве что я вновь взялась за рисование, а рейян любезно согласилась позировать мне.
- Можно подумать, у неё был выбор, - нашёлся Миран, и его губы снова растянулись в кривой усмешке.
"Гад! " - Одарила его яростным взглядом возмущённая рейян.
- Миран, перестань! - Поспешила осадить его хандан, на что Миран шумно выдохнул и с неохотой ответил:
- Ладно, молчу … покажешь мне своё творение?
- Оно ещё не закончено, но пойдём, - согласилась хандан. Она и Миран поднялись с диванов и направились к мольберту, и хандан не без гордости продемонстрировала ему результат своей многочасовой работы.
- Знаешь, мне очень нравится, - оживился Миран. Он внимательно осмотрел рисунок, а затем перевел взгляд на продолжавшую неподвижно стоять возле диванов рейян, которая намеренно уткнула взгляд в стену. Сравнив для себя два образа, он затем вновь посмотрел на запечатленную на бумаге девушку и в задумчивости слегка наклонил голову набок. - Подобранные тобой тона, само изображение девушки и интерьера - всё очень красиво. Внимание! Только с тенью, мне кажется, ты немного перестаралась. Ты изображаешь её днём и в окружении искусственного света, а вышло слишком сильное затемнение справа от центральной фигуры. Лучше исправить, пока это возможно, - прокомментировал он труды хандан.
- Потому взгляд со стороны никогда не помешает, - согласилась она слегка хмыкнув.
- К моему последующему визиту картина, надеюсь, уже будет закончена?
- Я постараюсь, - растянула губы в улыбке госпожа асланбей, хотя и понимала, что в действительности совсем скоро и насовсем Миран пока не вернется. Однако, не желая мириться с такой данностью, она вмиг стала серьёзной и обратилась к сыну: - Миран, будь предельно осторожен и возвращайся поскорее.
- Мама, не начинай! - Не выдержал он. Мимоходом Миран на свои наручные часы посмотрел. - И вообще, мне уже пора. Выдалосьсвободное время, и я решил навестить тебя, но время не ждёт. В следующий раз, скорее всего, появлюсь только по окончании текущей операции, так что до конца месяца не жди меня, - посмотрев на мать и мысленно оценив дальнейшую перспективу, ответил он, но хандан тут же возмутилась:
- Нет! Появляйся дома хотя бы раз в неделю, прошу тебя! Я хочу быть уверена, что с тобой всё хорошо.
Уже через десяток минут Миран покинул поместье и в ближайшее время снова пропал из поля зрения. Жизнь рейян в привычное за эти три недели русло вернулась. Всё было тихо, мирно, и никто не нарушал её покой. Она вновь была в некой мере свободна и была собой.
- Давайте я займусь поливкой цветов? - Забрав у Мелике, собиравшейся выходить с кухни, лейку, предложила рейян.
- Ну как знаешь, бери, - хмыкнула та, но спокойно уступила эту работу.
Рейян почему-то пришлось по душе поливать цветы, возиться с ними. Любая работа заставляла погружаться в раздумья, но в то же время отвлекала от многих проблем. С того момента, как Миран покинул поместье, у неё появилась возможность спокойно передвигаться по замку, наслаждаться уединением со своими мыслями и переживаниями. Жизнь дала ей фору, позволив побыть самой собой. Она снова была прежней: тем же, что и раньше, книжным червём, невинной и чистой девушкой. Но ровно также она понимала, что как только Миран вернется, весь её мирок стремительно рухнет. Молодой аристократ продолжит с завидным рвением указывать рейян на её нынешнее положение и место прислуги, хорошенько проезжаясь по её гордыне. И всё, что ей останется, так это, насколько это возможно, стараться оставаться благочестивой и добиваться во многих вопросах справедливости. Но, по правде говоря, о какой вообще истине в последней инстанции могла идти речь в стенах мэнора и мире этого семейства. Решающую роль здесь играли власть, авторитет и сила. В этом доме она оказалась лишь наивной девчонкой, которая, будучи выбитой из колеи стремительно меняющимися одно за другим событиями и переменами в жизни, изначально не смогла поставить себя, как следовало в нужный момент. Она тряслась перед Мираном, боялась его, стеснялась, и всё это он видел и умело пользовался её реакцией. Рейян же только познавала его, и каждое новое знание о нём всякий раз ужасало всё сильнее. Никогда прежде она бы не подумала, не узнай его так близко и не окажись с этим человеком под одной крышей, что Миран асланбей такой …. Такой бездушный, такой коварный и настолько способный к манипулированию.
Рейяне раз представляла, что ждёт её, когда он вернётся. Сдержит ли Миран своё слово, сделав её именно любовницей? Будет ли действительно ждать того момента, когда она сама станет готова к близости? Рейян не знала, чего следует ожидать от этого человека. Она могла продумать тысячу вариантов развития событий, и на все своим одна тысяча первым, единственным непредусмотренным ею, о котором она не могла даже помыслить, он ответит ей, сделав ход конем. Гадать и впустую перебирать варианты не имело смысла ведь как выяснилось, она не так хорошо знала самого этого человека. По сути, если не вдаваться в подробности, картинка текущих событий вырисовывалась достаточно банальная: Миран хотел её, и рейян прекрасно понимала, что со своим авторитарным подходом к реализации своих желаний он, так или иначе, однажды склонит её к близости с ним, заполучит её. Рейня боялась этого и уже из соображений собственной безопасности желала как можно сильнее оттянуть момент её наступления. Немаловажно было также то, что она не хотела потерять себя, как личность, как и не желала растоптать свою гордость. Наиболее болезненным для рейян было бы предать себя и собственные убеждения. И пусть она была банальна в своих желаниях, другого ей не было нужно. На самом же деле это отнюдь не было простой для неё задачей, ведь весь её мирок теперь вращался вокруг амбициозных, жестоких и беспринципных асланбеев. А исходя из того, какие события происходили в их стране, можно было смело сказать, что у рейян были все шансы провести рядом с ними всю свою дальнейшую жизнь, если только не случится какое-то чрезвычайное происшествие. Думатьже о чудесах было поистине нелепо и наивно. Их не существует, разве что в детских книжках. Нужно было начинать мириться со своей новой жизнью и откинуть все глупые фантазии о свободе. Пришло время, вопреки собственным желаниям, которые больше не имели особого веса, начинать подстраиваться под текущие обстоятельства, ведь только так возможно было выжить.
С этими невесёлыми мыслями рейян двигалась в направлении одной из гостевых комнат на втором этаже, где также находились покои господ. Глубоко задумавшись и мало обращая внимания на дорогу, рейян шла по уже ставшем привычным ей пути, как вдруг кто-то схватил её за руку и затащил в одну из комнат. Не успела рейян опомниться, как очутилась в спальне Мирана, а напротив неё стоял он сам собственной персоной. Из-за его действий лейка едва не вылетела из её рук и не полетела на пол, но рейян вовремя удержала её. С первых секунд было понятно, что ничего хорошего ждать от Мирана не следует. Его глаза бешено горели, на скулах заходили желваки, а сам он с трудом сдерживал неизвестно откуда проснувшийся гнев. Лишь в том случае, если в предыдущие свои появления здесь он вызывал у рейян разве что небольшое удивление, то сейчас сумел по-настоящему неприятно ошеломить её. И в первую очередь своими живыми негативными эмоциями, которые он не то что не спешил, а даже словно бы не мог держать в себе и контролировать.
- Миран? Что-то случилось? - Осторожно поинтересовалась рейян и бегло осмотрела его с головы до ног.
- Нет, шадоуглу, что ты! Всё прекрасно. За исключением двух грёбаных моментов! - Эти слова он выплюнул ей в лицо, а затем грубо выхватил из её рук лейку и откинул куда-то в сторону. Ему даже не было ровным счётом никакого дела до того, что вода растеклась по полу. Сейчас это волновало Мирана в последнюю очередь, ведь всё его внимание было приковано лишь к рейян. Она не была до чёртиков перепугана, не в этот раз, потому как заранее настроила себя перестать дрожать перед ним. Однако ей всё равно было крайне неуютно под этим испепеляющим взглядом зеленых, потемневших от ярости глаз. Понимание того, насколько плохо эта их встреча может закончиться, всё более отчётливо пробивалось в сознание.