Боже, храни королеву!

Сборы утомляли на светский прием. Вернее, на рождественский светский прием. Опять лживо улыбаться. Опять терпеть фальшь. Опять слушать сплетни.
В комнату кто-то вошел.
- Милая, чудно выглядишь. - Миссис гринграсс радовалась. Это было видно. Она весь день песни пела. Иногда даже пританцовывала.

Волосы девочки зачесаны в хвост. Пряди завиты. Корсет ребра сдавливает. Мама видит, что дочь задыхается. Волшебная палочка корсета коснулась. Астория глубокий вдох сделала.

- Спасибо, Maman. - Облегченно говорит девочка. В свое отражение смотрит. Кажется, она готова.

Мать ее в гостиную ведет. Горшок с летучим порохом подает. Девочка горсть берет. Заходит в камин. Папа уже на месте. Он будет ждать там. Возле Камина паркинсонов.
- Поместье пэркинсон.

Кажется, она ошиблась. На одну букву.

В гостиной было шумно. Астория из камина вышла. Никто ничего не заметил. Все были поглощены беседой. Одеты все странно. Интерьер тоже странный. В воздухе волшебством не пахнет. На стене висит рамка. Черная с картинками. Они движутся. Чем-то рамка колдографии напоминала. Но это что-то другое.

- Боже, храни королеву! - Сказал мужчина справа. Астория по сторонам оглянулась. И почему никто не реагирует? Почему его не презирают? Почему не порицают? Он же говорит о маггле. О маггловской королеве!

Гринграсс дальше проходит. В толпу. Пытается остаться незамеченной. Ей очень хочется домой. Здесь она чужая. И всех она ненавидит. И ненавидит себя. Паркинсон и пэркинсон. Ну как можно было ошибиться? Рождество у магглов. Что может быть ужаснее. И необычнее?