Ау! В котором чанёлли называет своего Хёна "Сенпай".

- Мам, я дома.

Чанёль приходит со школы, когда его сверстники, сделав уроки, сидели дома за компами и жевали чипсы. Он тяжело вздыхает, аккуратно ставит свои кеды возле стены и удивлённо смотрит на дорогую мужскую лакированную обувь - эти туфли точно не отцовские, потому что знакомой куртки нет, да и смех с кухни точно не его. Мальчик хмурится, снимает чехол с гитарой с плеча и скользит туда, где слышится мягкий голос матери
. Женщина, завидев ребёнка, улыбается и подставляет щёку для поцелуя - чанёль не смеет отказать. Но мальчик игнорирует вопросы матери о "как Дела", в упор разглядывая незнакомца, который также в упор насмешливо поглядывает на него из вороха чёрных ресниц. От кошачьей улыбки чанёля ломит, и он улыбается приветливо в ответ, запоздало сделав поклон. У незнакомца красивое имя ким чондэ, приятная внешность и лёгкий парфюм.

- Зови меня чондэ - хён.

От этого чанёль улыбается сильнее, а чондэ замечает, что у мальчика солнце запутало в волосах свой лучик (огненные кудри спадают на широкий лоб) и поцеловало чанёля прямо в нос (мужчина тярется в количестве веснушек и родинок. Чанёлли охотно отвечает на вопросы, гордо выговаривает, что ему тринадцать, и он уже взрослый, с диким аппетитом ест мясо и улыбается тепло и невинно.

А чондэ скоро тридцать, и ему нравятся солнечные мальчики.

Когда родители уезжают на неделю в командироку (на похороны дедушки чанёля; самому мальчику это не обязательно знать), маленький ёлли этому даже рад - его оставляют с чондэ - Хёном (хён стал лучшим другом семьи, заботливая миссис - пак присматривала тому хорошую девушку), у которого тёмная квартира, и это угнетает. Но с Хёном мальчик чувствует себя в безопасности, поэтому он даже считает, что чёрный в интерьере не так уж плох.

Они делают вместе домашнее задание (хён, помоги с математикой), рубятся в приставку и устраивают хаос на кухне. Чондэ просто хотел накормить ребёнка, а чанёль пытался ему помочь. В итоге ким отправил этого ребёнка мыться, пообещав, что сам справится и всё уберёт тоже сам (муки столько, что можно открывать собственный магазин.

С Хёном весело, думает чанёль, пока прикидывает, что делать с грязной одеждой. Он слегка пугается, ведь мужчина слишком резко открывает дверь в ванную и цепляет взглядом острые Лопатки ребёнка. Пак пищит со стыда и неловко обнимает себя за плечи, морща лоб. Он хочет, чтобы чондэ - хён поскорее ушёл, ведь так глупо стоять перед своим Хёном! Божечки - кошечки! Голым. ким лишь может облизнуться, пошебуршить огненные кудри на чужой макушке и впихнуть в руки пакет с одеждой.

Чондэ ликует.

- Чондэ - хён?
- Зови меня сенпай.

Чанёлли стыдно смотреть на себя в зеркало - он не знает, зачем хён заставил его переодеться в школьную форму. Девичью школьную форму. Чанёль к своим тринадцати имеет угловатое непропорциональное плоское тело, из-за чего у мальчика появляются первые комплексы. А сейчас все настолько ужасно, что он закрывает глаза ладонями и плачет. Чулки явно не смотрятся на его кривых ногах, юбка лишь слегка прикрывает бедра, воротник рубашки ему жмёт и неприятно покалывает шею. Но он плачет не из-за того, что выглядит уродом.

хён на него как-то странно смотрит.

Он дышит тяжело и рычит, словно голодный зверь, и мальчика это пугает, сильно пугает. Он лепечет что-то совсем неразборчивое, растирает уродливые слезы на красном лице, жмётся у спинки кровати и поджимает к себе ножки.

"Когда мама меня заберёт? Член чондэ упирается в ремень, заставляя мужчину болезненно простонать и по-кошачьи улыбнуться, замечая испуганное выражение младшего.

Чанёля до жути трясёт.

- Не ломайся, сладкий. Я знаю, ты хочешь, чтобы тебя изнасиловали.

Мальчика ломит от того, как теплые ладони Хёна ласкают его там, где сам мальчик стыдился себя трогать. Пак пугается того сладковатого звука, что вырвался у него из горла, забавно хнычит и цепляется пальцами за волосы старшего, когда тот его целует. И ким лишь урчит, когда чанёлли хрипит:

- У сенпая большой.

Чондэ любит оставлять на своём мальчике фиолетовые отметины на теле; душить поцелуями и сжимать рёбра; приносить удовольствие, замечать, как ноги ребёнка сводит судорога; наслаждаться его болью, это приносит эстетическое удовольствие; шипеть на ухо "Выгибай Свою Блядскую Спину, Малыш, Пока я не Размазал Твои Мозги по Стенке" и упиваться страхом в миндалевидных глазах; усмехаться над криками чанёлли (ким не может не кончать в него.

Чондэ боготворит его. Чанёль называет чондэ "Сенпай" и ничего не понимает.